«Дело не в том, что они не способны увидеть решение.
Дело в том, что они не могут увидеть проблему».
Гилберт Кит Честертон
Девальвация показывает, что наша экономика – карточный домик на нефтяном пузыре. Наши «достижения» – крепкий рубль, стабильность, сытная жизнь среднего класса, доступный импорт – будут таять как мираж вместе с ценами на нефть. Но, с другой стороны, подобное положение вещей дает шанс перейти к реальным реформам, а девальвация обращается в возможность выйти из сырьевого плена.
Банк России следует политике «currency board» (привязки к доллару), предписанную «вашингтонским консенсусом». Ее «Ахиллесова пята» в том, что отток капитала сжимает денежную массу. Основной канал роста (сжатия) денежной массы – это покупка (или продажа) долларов Банком России – что означает рост (или снижение) ЗВР. Рублевая денежная масса привязана к долларовой: эмиссия рублей невозможна. Рубль – валюта, производная от доллара.
С начала года по 01.11.2014 ЗВР России сократились на $81 млрд или на 15,9% (с $509,5 млрд до $428,5 млрд), что по среднему курсу 35 руб. дает сжатие рублевой массы в объеме 2,9 трлн рублей. Эта «дыра» соответствует текущему оттоку капитала за 2014 год из России – $110 млрд, состоящего из погашения внешних валютных займов, инвестиций, теневых операций и вывоза прибыли в оффшоры резидентами и иностранными инвесторами.
Образовавшийся дефицит Банк России закрывает кредитованием банковской системы (в т. ч. операции РЕПО и под залог активов), составившего на 26.11.2014 около 6,1 трлн рублей. С начала года он вырос на 2,4 трлн рублей, оставшаяся часть закрывается средствами Минфина. Кредитование банков растет с начала сентября 2011 года, когда стали сокращаться ЗВР. Тогда кредит ЦБ составлял только 565 млн рублей. После 2008 года наши ЗВР росли до максимума на 01.09.2011 – $545 млрд, но затем благодаря оттоку капитала (2010 год – $30,8 млрд, 2011 год- $81,4 млрд, 2012 год – $53,9 млрд, 2013 год – $61 млрд) и росту импорта стали снижаться: на 01.11.2014 – $428,6 млрд.
Торможение экономики с 2012 года свидетельствует о коллапсе либеральной финансовой политики, которая вступила в неразрешимое противоречие с потребностями экономического развития страны. Это модель работала в эпоху «славного десятилетия» 2000-х до кризиса 2008 года, когда ЗВР росли в среднем на $58 млрд в год, а денежная масса (М2) в среднем на 43,3% в год (и даже хватало на СтабФонд). Тогда капитал притекал, а сейчас наоборот – оттекает.
Отток капитала в таких объемах абсолютно ненормален и свидетельствует о внутреннем кризисе экономики и превращении страны в дойную корову: суммарный отток капитала за два последних года – $185 млрд, а в острой фазе кризиса – второй половины 2008 – первого квартала 2009 года – также $185 млрд (!) Такая картина представляет кардинальный исторический вызов, не решив который нельзя обеспечить нормальное развитие страны.
Санкции стимулируют сокращение долга и рост вывоза капитала иностранцами, возможно – сокращение внешних инвестиций и оффшорных операций российских резидентов, но это не ясно. Российские инвестиции в западной зоне под риском и в случае раскручивания конфликта могут стать проблемными или конфискованы. Но утечка капитала продолжается, а при кризисе – усилится. Прогноз на 2014 год – $125 млрд, на 2015 год – $90 млрд. Массированный отток капитала представляет также и одну из причин девальвации.
Упование на иностранные инвестиции и валютные займы автоматически стимулирует рост вывоза капитала. Иностранные инвестиции нужны в ограниченном объеме и в критически важных отраслях. Перспективы притока капитала не просматриваются, цены на нефть снижаются. Не стоит попадать в долговое рабство и повторять ошибки Царской России, а также СССР во времена «перестройки», которые сели на иглу внешних займов.
Выход только один – в создании мощной рублевой зоны и полной отвязке рублевого денежного обращения от валютного с образованием двух различных контуров – внутреннего и внешнего. Механизмы денежного обращения нормализуются путем валютного регулирования, дедолларизации и создания каналов суверенной эмиссии.
Банк России стабилизирует ситуацию, иначе уже давно наступил бы кризис, но таргетирование инфляции не позволяет обеспечить рост денежной массы (агрегат М2), необходимый для роста экономики даже на уровне 2-3 %. Согласно денежному правилу «отца» либерализма Милтона Фридмена (и уравнению Фишера), рост денежной массы должен составлять не менее суммы прогнозируемой инфляции и планируемых темпов роста ВВП с поправкой на изменение скорости обращения денег. Для России еще нужен небольшой довесок, чтобы довести текущий уровень монетизации экономики (отношение М2 к ВВП – около 47% ) на уровень развитых стран – не менее 100%. Поэтому у нас рост М2 должен быть не менее 15-20% в год, а при кризисе и спаде – больше. По мере снижения инфляции – ниже.
Это правило исполняется в Китае (2014 год – рост М2 13,3%, рост ВВП – 7,3% инфляция – 1,6%). В России в 2014 году денежная масса с начала года не растет, в т. ч. на 01.11.2014 уменьшилась на – 3,6%, что свидетельствует о постепенно разрастающемся кризисе, что наблюдалась в прелюдии кризисов 1998 года и 2008 года.
(См. график «Динамика М2, месяц к месяцу, %, 1998, 2008 годы».)
(См. график «Динамика М2, 2014 год, месяц к месяцу, %».)
Фридмен также настаивал, что ЦБ должен обеспечивать непрерывность и стабильность роста денежного предложения. У нас в последние годы в декабре после сброса бюджета денежная масса росла сразу на 7-9%, затем в начале нового года она уменьшалась, затем – увеличивалась, позже – проседала и т. д.
(См. график «Динамика М2, месяц к месяцу, %, 2012-2013 годы».)
Если некий завод в этом году продал 1000 автомобилей стоимостью 1 млн руб., денежная масса, необходимая для продажи, составит 1 млрд руб., если благодаря росту цен в следующем году стоимость машины составит 1,05 млн руб., т. е. вырастает 5% и планируется произвести еще на 5% больше, нужный объем денег составит 1,102 млрд, т. е. должен вырасти на 10% (5% + 5%). Если ЦБ не обеспечит это прирост, часть автомобилей не найдет сбыта либо вообще не будет выпущена.
Таргетировать нужно не инфляцию, а темпы экономического роста и объем денежной массы, что успешно делает ФРС и Банк Китая. ЦБ РФ не может позволить рост денежного предложения. Эти деньги не обеспечены валютой, а при полной конвертируемости рубля и свободы движения капитала все пойдет на валютный рынок и потом – за рубеж. Это тупик.
В своем послании Федеральному собранию президент Владимир Путин поставил задачу обеспечения ежегодного роста не менее 5-6% ВВП. Торможение экономики в стране, которая имеет огромные ресурсы и практически неосвоенную территорию, выглядит нелепо. Но при нынешней финансовой политике эту и связанные с ней задачи – возврат лидерства в традиционных промышленных отраслях, развитие малого и среднего бизнеса, обозначенные как ключевые, реально не выполнимы. Президент также заметил, что ЦБ, как и ФРС должен заботиться о росте экономики.
Таргетирование методом денежного сжатия – сизифов труд, в этому году она будет 9% (при плане 5%), т. е. как в 2009-2010 годах (!). Учитывая, что доля импорта составляет около 40% при 50-процентной девальвации, инфляция в следующем году может составить до 15%. Полученные результаты обратны поставленным целям: высокая инфляция при экономической стагнации.
Даже сейчас, когда ясно, что положение в финансовой сфере тяжелое, Банк России по прежнему упорно твердит о планах снижения инфляции до 4-6%. В правительстве подтверждают: «Борьба с инфляцией – задача номер один для российского правительства». Дальнейшее таргетирование инфляции в нынешнем духе приведет к гарантированному кризису – тогда ценники замрут вообще.
Таргетирование инфляции является ошибочной целью и не может быть основой политики правительства или Банка России. Обеспечивать надо рост – инфляция сама снизится, когда в стране выздоровеет и заработает собственная экономика, а никак не наоборот. При мягкой инфляции многие экономики отлично развиваются (см. исследование академика Виктора Полтеровича), как у нас в 2000-е годы, и наоборот, при низкой инфляции или ее отсутствии лежат в руинах. А в условиях посткризиса центробанки наоборот ставят цель рост инфляции.
Система, основанная на дефиците рубля, не способна создать условия для низких процентных ставок, которых давно требуют наши руководители. Логика регулятора – снижение инфляции – снижение ставок – рост инвестиций. Но стоимость кредита определяется не номинальной, а реальной ставкой, которая равна разнице номинальной и инфляция. При ужесточении политики она неизбежно растет. Мягкая инфляция повышает спрос на кредит и инвестиции, обесценивая долги, а ее снижение повышает стоимость обслуживания. Это азы, о которых писал еще Джон Мейнард Кейнс в своем «Трактате о денежной реформе». В 2007 году компания брала кредит по ставке 18% при инфляции 11,8%, а затем в 2013 году – по 17% ставке при инфляции 6,45%, то реальная ставка составляла 6,2, а потом 10,5%. Т. е. за последние 7 лет в этом примере увеличилась почти 1,7 раза. Нам обещали снижение ставок и рост инвестиций, на самом деле фактически результат противоположный: инвестиций нет, а условия кредитования ужесточились.
Недавно академик Сергей Глазьев в очередной раз в дополнение к публикациям других экспертов весьма аргументировано доказал фикцию политики таргетирования («Ошибки, которые хуже, чем преступление»).
Наибольшее сокращение ЗВР в острой фазе кризиса 2008-2009 годов составило $212 млрд. В то время и эту дыру заливали рублями со всех «фондов». Сейчас котировки нефти Brent опустились до уровня ниже $70. Этот шок вызовет дополнительный спрос на доллар и соответствующее падение рублевой денежной массы, провоцируя дальнейший кризис. Что будем делать сейчас, если отток капитала еще более усилится, а нефть упадет еще ниже? В очередной раз зальем деньги в банковский сектор? И так каждые 6-7 лет? А может все таки попробовать заменить систему, создав нечто новое? Признаем честно – модель более не работает.
Вспомним о законе «вызова и ответа» Арнольда Тойнби, который объясняет смену элит, формаций и государств в целом. Мир и Россия входит в эпоху нестабильности и больших перемен – кто не видит свидетельств времени, тот может оказаться на свалке истории. Вспомним застойные брежневские времена, когда была заложена нынешняя экономическая модель России «нефть в обмен на импорт». Тогда руководство СССР благодаря «догматам» «проспало» переход на новый технологический уклад и не смогло повысить эффективность экономики. Результаты мы пожинаем и до сих пор.
Чтобы освободить Россию от связавших ее пут, экономистом быть недостаточно. Для этого надо любить людей, понимая, что от твоих действий зависят судьбы и благополучие десятков миллионов людей, находящихся в депрессивных регионах. Нынешняя экономика мертва, безжизненные, исписанные математическими формулами книги не помогут принять правильные решения. Именитые мужи, получая образование по мертвым книгам, произнося речи, в которых нет живых слов, не могут решить простейшие проблемы живых людей. Надо быть на голову выше тщательно вдалбливаемых либеральных экономических мифов. Как говорил Альберт Эйнштейн: «Ты никогда не решишь проблему, если будешь думать так же, как те, кто её создал». Но еще не поздно все исправить.
Высокий уровень либерализации валютных операций характерен только для развитых экономик, к которым Россия не относится. Сейчас даже МВФ признает право развивающихся стран на защиту своих валютных рынков: «Временные ограничения могут быть обоснованны и полезны во время экономических шоков, а также когда прочие средства денежно-кредитной политики исчерпаны». У нас как раз оба этих случая, поэтому предложения академика Глазьева особенно актуальны. Достаточно позаимствовать валютное законодательство и практику регулирования вполне рыночного, но не «либерального» Китая.
Доллар как параллельная валюта имеет характер вируса, который автоматический выводит финансовую систему в неустойчивое состояние. Мы позволяем своей стране играть против своей валюты и экономики. Когда граждане и компании скупают валюту, они автоматически обескровливают экономику; когда это происходит массированно – мы на пороге кризиса.
Но нужно понимать, что эффективная денежная политика есть необходимое условие роста, но не достаточное. Например, денежная масса в 2012-2013 годах хоть урывками, но росла в среднем на 12-14% ежегодно, однако роста не было. Главное – конкурентоспособность продукции.
Вторая важнейшая, внутренняя причина стагнации экономики – фактическая стабилизация и запредельное укрепление реального курса рубля, которое проводилось в угоду западным «партнерам», создания иллюзии изобилия, приведшая к падению конкурентоспособности экономики, взрывному росту импорта, логичному замедлению роста и вытеснению отечественного производителя на фоне открытия рынков в ВТО. Сейчас этот тормоз, как и в 1998 году, (наконец-то !) частично устранен путем текущей девальвации рубля. Но при сохранении имеющейся финансовой политики потенциальный рост может легко захлебнуться. Рост экономики в 6,4% в 1999 году начался при активных денежных вливаниях (рост М2 за год – 57,5%!) правительства Евгения Примакова.
Есть два варианта реальной (а не декларируемой) экономической политики государства – свобода или рабство: жить в рублевой зоне и создавать свою экономику, не отгораживаясь от мирового рынка, но забыв про доллар; или – продавать сырье, жить на импорт и полностью зависеть от доллара.
Для сравнения – в СССР (а это мы в недавнем прошлом!), который обладал как и США своим печатным станком – не было никаких экономических кризисов, при всех его ошибках, в т. ч. нерыночности, он не зависел от доллара, печатал деньги в любом необходимом объеме, никто не знал что такое безработица, стабильно был экономикой номер N2 в мире и ни к кому не ходил на поклон.
Нужно таргетировать рост уровня монетизации до уровня развитых стран, а реальный курс рубля – на уровне, обеспечивающим защиту внутреннего рынка и конкурентоспособность национального производства. Все это достигается путем непрерывного роста денежной массы, о чем писал еще Фридмен.
Отношение денежной массы к ВВП в течении нескольких лет должно быть увеличено как минимум вдвое. Евгений Федоровпредлагает, чтобы Банк России увеличил объем выдаваемых банкам кредитов, сделав их беспроцентными. Возможна и другая схема – ведь кредиты надо гасить. Минфин выпускает беспроцентные и бессрочные ценные бумаги (консоли), которые покупает Банк России. Средства идут на финансирование роста бюджетных расходов на инфраструктурные проекты, жилищное строительство, развитие сельского хозяйства, системообразующих отраслей, науки, образования и здравоохранения. Расходы бюджета должны из года в год стабильно расти. Ответ – бум в российской промышленности, рост благосостояния населения, спрос на науку и технологии.
Следующая фаза – создание конкурентной продукции и внешнеэкономическая экспансия. Делать это сразу в больших объемах категорически нельзя, дефицит бюджета для начала должен быть не более 10% ВВП. Рост эмиссии требует ликвидации казнокрадства и взятие под строжайший контроль личных расходов чиновников при ограниченной конвертируемости рубля. При такой схеме России гарантирован экономический рост с темпами не менее 7% в течении ближайших 50 лет при умеренном уровне инфляции и четвертое место в мире по объему ВВП в обозримом будущем. По мере развития бюджет будет сбалансирован.
Отток капитала связан и с тем, что наш бизнес инвестирует, возможно в покупку важных активов или в производство, например, в Китае. Но важно обеспечить баланс между внешними инвестициями и обязательным внутренним развитием. Если внешние инвестиции не принесут пользы России, они не имеют никакого смысла.
Для минимизации оттока капитала необходимо кардинальное улучшение бизнес климата и отказ от внешнего кредитования. России нужен аналог программы возвращения рабочих мест и реиндустриализации, которая сейчас идет в США. Они делают все, чтобы стать по бизнес климату первыми в мире, снижая издержки отечественных производителей. По сути эта тема прозвучала и в послании президента. Нам нужно идти по той же дороге, но для этого нужно стряхнуть с тела экономики всех паразитов, урезав аппетиты чиновников и убрать криминал. Это также политический вопрос, непонятно, когда он будет реализован.
Но будем реалистами. Большинство элит заинтересовано в свободном валютном рынке. Об оттоке капитала как одной из главных причин торможения экономики говорить не будут, и такие ограничения – не санкционированы. Но когда противоречия не разрешаются, а «верхи не смогут», может наступить системный кризис. Пока нашим элитам было достаточно сырьевого сектора. Пока не грянет новый кризис, или цены не нефть не улетят вниз, кардинальных реформ не будет. Но сейчас экономический пирог тает, отношения с Западом в который раз испортились, сырьевые ценники пошли вниз. И это (в очередной раз в истории) дает шанс на постепенное эволюционное внутреннее развитие.
Экспертное сообщество уже давно сформулировало рецепты политики роста. Но Минфин, Центробанк, многие экономические вузы представляют собой вотчину либеральной колонны. Никто не заблуждается: проводится именно та политика, последствия которой мы и наблюдаем.
«Пятая колонна» уже в течении нескольких лет ведет российскую экономику к коллапсу, подготавливая недовольство населения. Цель американских стратегов – вызвать в России новый «евромайдан». И даже такая непонятная вещь как реформа здравоохранения в чисто либеральном духе есть небольшое звено в общей цепи. Экономятся копейки, а ущерб власти на миллион.
Представляется, что «взятие» партией роста ЦБ и Минфина возможен только в случае полного разлада с Западом. Поэтому процесс делиберализации России займет определенное время. Впрочем, все люди склонны заблуждаться, и многие и из них придут в «партию роста». Хотя значимая часть элит пытается законсервировать систему – ее «перезагрука» исторически неизбежна вне зависимости от чьих либо желаний. И кто первый «перестроится», тот и выиграет.