Как каратели зверски пытают ополченцев Новороссии …

В плену его били и пытали, издевались, хотели сломать. А он говорит и сейчас : «Я горжусь тем, что я с Донбасса. И добавляет: мы теперь все с Донбасса! Все из Новороссии».
Я знаю, что мы победим. Я верю, что они ответят за все, что сделали с этим парнем – и еще тысячами таких же: военнопленных, репрессированных.
Игорь Лямин родился и вырос в Донецке на Петровке. Жил последние, довоенные, годы в Волновахе с семьей. Попал в плен. Из плена его освободили вместе с одной из последних групп заключенных. Он уверен: мир обязан знать, что происходит с пленными, когда они попадают в руки украинских наемников.
– О военнослужащих украинской армии ничего плохого не скажу, – говорит Игорь. – Многие из них не хотят ни воевать, ни стрелять. Знаю это из собственного опыта, разговаривал со многими, ведь у нас в Волновахе стояли украинские части. Но вот наемники батальонов «Днепр», «Днепр-1», «Азов», «Киевская Русь», «Айдар» – это нелюди. Такое впечатление, что там собрали с Украины всю нечисть, которая спивалась, маньяков и остальных. Ничего святого у них нет, ни сердца, ни души. И военных среди них немного, в основном, из гражданских. Они не жалеют ни стариков, ни женщин, ни детей, хватают всех подряд, – это я видел в плену.
Официальные власти в Украине говорят, что пленных 600-700 человек. На самом деле там тысячи, от 17 до 60 лет. Только у нас по Волновахскому району была такая жесткая зачистка, когда вошли «украинские освободители»! Всех подряд хватали, кто чуть попал под подозрение…
Игорь Лямин к военному делу прямого отношения не имел. Но когда украинская нацгвардия стала приближаться к его родному городу, принял решение помочь армии ДНР. Сам себя называет корректировщиком, потому что сведения, лично добытые по Волновахскому району о позициях нацгвардии, передавал войскам ДНР.
– Они ведь как дислоцируются, – рассказывает Игорь. – В огородах около частных домов, в клубах, а стреляют в районные больницы, детские садики, госучреждения. Чтобы во время попадания было как можно больше жертв среди мирного населения.
Во время задержания жене Игоря сломали ступню, самого его, заломав руки, быстро сунули в машину и доставили в линейное отделение милиции Волновахи. Не предъявляя обвинений, ничего не говоря, стали методично избивать. – Били сначала трое, – рассказывает Игорь. – Затем принесли что-то вроде палки от лопаты и стали избивать уже с ее помощью. Я спрашиваю, что надо, а они все бьют. Я немало в этой жизни пострадал, но с таким столкнулся впервые. Как я потом узнал, в соседней комнате сидела жена, так они открывали двери, чтобы она все, что происходит со мной, слышала.
Били, потом обливали водой и пытали электрошокером. Их все больше злило, что я сознание не теряю, хотя к этому шло. И тут вижу – вносят ломик. Я сначала даже и не понял зачем. А они мне под коленями руки наручниками скрепили, продели под локтевые суставы руки и подвесили на стулья. Весь мой вес на сухожилии держится… Тут я понял, что все, не спрыгну я с этого ломика никак. Эта боль была такая, что если бы 10 человек меня били, не так было бы. Несколько раз крутанули меня на этом ломике, у меня уже локтевые кости все повыпирали, вот-вот сломаются.
Никогда не забуду, как один из них говорит : “А ты крепкий парень!” Я ему отвечаю: «Так ведь я с Донбасса». Вижу, уже и сами испугались, что сломается что-то у меня, сняли…
У Игоря потом долгое время не работали обе руки, голова, по которой били рукояткой пистолета, была вся в крови, на ногах мясо чуть ли не отваливалось от кости. И только после всех этих пыток принесли ему на подпись распечатку, что делал, где был, куда передавал.
– Я говорю, – продолжает свой рассказ Игорь, – А что, сразу нельзя было? Я ведь не скрываю, что делал. У вас что, ненависть к нам такая или поиздеваться хочется? За это опять получил. Сейчас могу сказать, что я еще легко отделался. У моего товарища, с которым под Мариуполем познакомился, не видит один глаз, нарушен слух, и он плохо ходит. Он в плен попал под Иловайском, стоял на блокпостах. Выжил чудом…
Пытки продолжались полтора суток, не давали спать, каждые 15 минут пинали в камере, а затем направили в СБУ. Там следователь, майор СБУ Ветлов, он из наших, донецких, сбежал с другими, быстренько меня оформил.
А на следующий день повезли в суд. Судья меня там спрашивает: «Ты понимаешь, что могли погибнуть люди?» А я голову поднял, смотрю на нее и говорю: «А вы понимаете, кому служите?»
Дали 60 суток ареста пока идет следствие, а затем «под личное обязательство». Только никуда никого не отпустили, а повезли дальше.
– Сначала пытались перевезти в Харьков, в Изюме развернули на Днепропетровск. В Днепропетровске нас встречает батальон «Донбасс», отвозит под Днепродзержинск на базу «Днепр-1». И вот эти 4 дня – снова ад. У тех людей, которые были со мной, поломаны ребра, перебиты ноги, руки, отбиты внутренние органы.
Видимо, задача у них была такая – поставить нас на колени. Но у них это не получилось. Был среди нас такой здоровый парень, под два метра ростом, он сейчас в России. Что только ни делали с ним – в яму бросали, закапывали, били жестоко. И тут от украинского батальона один с позывным Х, наш, донецкий, выводит его в очередной раз и говорит: «Вот если сейчас за тебя никто не вступится, извини, а если такой найдется – жить будешь».
И знаете, все 25 человек, даже женщины, не задумываясь, шагнули вперед. Наши палачи аж обалдели все. Я в тот момент гордился тем, что нахожусь рядом с этими людьми. Там были не только из Донецка, были и из Одессы, и из Херсона, и с Западной Украины. Нас привезли чтобы сломать, поставить на колени. Не вышло.
Сегодня я горжусь тем, что родился и вырос на Донбассе. Не знаю тех, кто ходатайствовал обо мне, родным сразу рот заткнули, мол, сидите тихо, а то сами там будете.
И что еще хочу сказать. Первое: вечная память тем ребятам, которые погибли, защищая землю Донбасса.
Второе: надежды тем, кто еще находится в плену. Скоро мы всех освободим. А нужно освобождать не только Новороссию, нужно освобождать всю Украину! А то эта нечисть затаится где-то, а потом опять вылезет.
И что бы они там ни говорили, но землю Новороссии эти нелюди хотят выжечь дотла. Грабят, убивают, мародерствуют, машинами вывозят вещи, имущество, почтой шлют. Но эти люди – ничтожества. Дух их сломлен, да и не было там духа никогда! Никогда этим ублюдкам не взять верх над нами.
Мы теперь все – из Новороссии, и правда на нашей стороне.