Праздник Пасхи Христовой — величайшее торжество, которое может быть в нашей грешной жизни.
И хочется рассуждать только о светлом, святом и добром, связанном с надеждой и верой, но не получается, ибо в Новороссии и иных краях Земли гибнут под ракетными ударами дети, а человечество иступлено упивается злом во всех его самых гнусных проявлениях.
Если обратиться к новостной ленте, то обнаружится, что за последний год западные средства массовой информации использовали полную меру гадости и вылили цистерны кислоты на Россию. У любого непредубежденного наблюдателя закономерно возникает вопрос: «А отчего так? Зачем? Ради каких целей и задач?»
В лукавом гневе американского и европейского бомонд-класса невольно слышатся нотки истерики, а политики независимых вроде бы стран типа Литвы, Польши, Латвии или Швеции совершенно напоминают бесноватых, из голов и грудных клеток коих вырываются один за одним бесы разной степени хвостатости и цветности.
Внутри же России юродивые во дьявольщине либералы: от обитателей солидных кабинетов до площадной шелупони, как мантру повторяющие слова: «Эта страна. Эта страна. Эта страна…», готовы в любой момент поиздеваться над нашей традицией, экономикой, культурой и самими народами. Уж очень ненависты всей сей публике Православная Русь и то, что окаймляет ее, ибо живет и дышит, мечтает и любит, верит в Бога и человека.
Сам Запад и его поклонники давно уже вместо Господа хлопаются на коленки перед лубком Мамоны, а вместо людского рода мечтают вывести в рамках трансгуманизма прайд зомби или киборгов, не homo sapiens, но гумуса…
Россия — это ядро Русского Мiра или Цивилизация Пасхи, где радость Воскресения Господа Иисуса Христа переплетена с отрадой всеобщего воскрешения человеков. Но перед Пасхой была Голгофа. И даже такой путаник и духовный разгильдяй, но талантливый русский философ, как Василий Розанов, порами души своей уловил нечто особое и проникновенное: «Но вот Спаситель близится к кресту: Россия страшно настораживается, ухо все открыто, сердце бьется. Христос умер — Россия в смятении! Для нее это — не история, а как бы наличный сейчас факт. Она прошла с Христом всю невыразимую муку Голгофы».
Вот и ответ. Либералам Запада и нашим доморощенным «демократам» не нужна Голгофа, с кровью Бога, оросившей склеп Адама. Им, конструирующим материальный ад, блажится в страшном сне сошествие во ад Христа и освобождение ветхозаветных праведников из него. Ибо Голгофа и «прехитрый наш Бог» отрицают «всесмехливый» ад! Ад отравляется святостью и чистотой! А раз невозможна победа ада потустороннего, то и посюсторонний, с его гей-парадами отменных содомитов, культом потребительства и хамством ростовщиков, должен сгинуть еще до Парусии — Пришествия Господа во Славе.
Желающие самовластно распоряжаться судьбами человечества трепещут и от малой вероятности исполнения свидетельств Апокалипсиса. И стараются заболтать и забыть Богочеловека, Голгофу и Пасху. А Церковь здесь враг первейший, так как учит, что «Сын Божий воплотился для нашего спасения, которое Он совершил Своим учением, жизнью, смертью и Воскресением… По человеческой природе во всём подобен нам, кроме греха. Божество и человечество соединились в Нём в одном Лице Бога Сына неслитно и неизменно, нераздельно и неразлучно»
Русский Мiр, при всех недостатках его: кичливости, необустроенности, излишней горячности или тягостной теплохладности, в миллионы раз лучше сытого и прилизанного буржуа-Запада, ибо надеется на Любовь Божию, принимает Крест Голгофы и жертву Сына в самую свою сущность. И недостатки оборачиваются достоинствами, кои не приобретешь за все золото вкупе: найденное и отнятое у ацтеков испанцами, добытое на Клондайке героями Джека Лондона или старателями и зэками под «солнечным» Магаданом.
Россия старается сохранить человеческое в человеке, признавая Богочеловека и, соответственно, самого человека как «образ и подобие Божие». Но ведь «образ и подобие» нельзя расчленять и продавать на органы, ему запрещено вбивать в череп микросхему и командовать как роботом, его невозможно причислить к скотине и использовать вроде механической игрушки, которую нетрудно при поломке выбросить на свалку.
Покушением на Творца будет посягательство на человека. А Создателя тварь победить не может и заранее при бунте обречена на поражение неизбежное и кошмарное. С точки зрения новоявленных «человекоделов» громить людской род допустимо лишь при отрыве его от Любви Божией, символом которой стали Голгофа и сошествие во ад…
Еще в античные времена, на заре христианства, находились проповедники-ересиархи, часто и добродетельные, и бессребники, и ученые, и тихие, отрывавшие Бога от человека. Теперь уже и не скажешь по недомыслию или же по «утоплению в мысли» и «великомыслию» делавшие это. И докеты, и ариане, и несториане, и монофизиты и прочие еретики (как и иеговисты наших дней) отказывали человеку в Любви Троицы к нему. Если Бог по настоящему не страдал на Кресте и не умирал, то и выражения Любви не найдешь. Если вместо Христа распяли кого то иного, или сама казнь не более, чем иллюзия, или Господь фальшиво и театрально мучился (посмеиваясь тайно над палачами), или Богочеловек разорвался: Бог ушел, оставив человека, то тогда и Голгофа кажется фикцией, а Господу люди не дороже, чем рваные тапочки или дырявые берцы. Тогда уж «человекоделы» могут развернуться «вдоль по Питерской»: устанавливая иерархию тапочек (махровые лучше клеенчатых!) и употребляя не-«образ и подобие» по своему усмотрению. Ранние ересиархи, конечно, о сем не думали, они ведь хотели «как лучше».
Но ныне не то. Холодный и циничный расчет господствует везде, ведь современные нам господа-«преобразователи» просто получились в результате долгой эволюции отступничества (апостасии) и накопления греховной массы, при полном потакании мнимым правам и отказу от личного долга перед Богом и людьми. Апостасия разъедает души медленно, но неуклонно: поколение за поколением, поколение за поколением. И, если среди древних евреев еще встречались мытари, считавшие себя грешными, то фарисеям и саддукеям XXI века это не грозит.
В целом, не весьма люблю стихи И. Бродского, но недуг «прогрессистов» он подметил и охарактеризовал точно:
«Есть мистика. Есть вера. Есть Господь.
Есть разница меж них. И есть единство.
Одним вредит, других спасает плоть.
Неверье – слепота, а чаще – свинство…
***
У человека есть свой потолок,
держащийся вообще не слишком твердо.
Но в сердце льстец отыщет уголок,
и жизнь уже видна не дальше черта»
«Потолок» заставил Запад пошагово, по столетиям, выставить на первый план празднование Рождества Христова вместо Пасхи. Ведь Рождество, в мозгах обывателя, еще не подводит к Голгофе. Празднуя сей знаменательный день можно не думать о бичевании Христа и Его Распятии. Веселись напропалую. Дари подарки. Измышляй толпу санта-клаусов, по ночам шастающую по трубам домов. И не грезь о том, что у каждого мужчины и каждой женщины есть свой крест — слабое отражение Креста Господня. А дальше… Подворачивается добрый дедушка Дарвин и Пасху, вообще, долой. Потомкам питекантропов и гамадрилов кресты не нужны, но бананы, автомобили, айфоны или хотя бы патефоны. А Рождество Господа нашего Иисуса Христа насильственно реформируется сперва до рождества доброго божика, затем рождества неизвестно кого, а потом зимнего веселья под праздничным деревом. Пасху же отмечают только фанатики и фундаменталисты. Крест же долой! И «гордые» феминистки с голыми впалыми сиськами устраивают «крестоповалы» где только возжелают! «Образ и подобие» же приучается лишь жрать, избавляться от кариеса и хохотать над ублюдочными карикатурками абсолютно бесталанных художников из «Шарли Хебдо». Сей глупой тварью и руководить приятно, и убивать ее несложно (как курицу для диетического супа!).
Но Россия никогда не отказывалась от Пасхи. И в эпоху СССР, когда Рождество без надрыва и усилий заместил Новый год, Пасха оставалась в глубинах, исковерканных грубым атеизмом, душ. И куличи пекли, и яички красили, и на кладбище к родным наведывались, пусть и редко, и случайно тишком, но крестясь: «Господи, помилуй». И везде: из подвигов Карбышева и Матросова, из спрятанных за занавесками или в кладовой бабушкиных икон, из полуязыческих «кексов праздничных», из страниц «Настольной книги атеиста», из кадров фильма «Александр Невский», из строк Высоцкого:
«Архангел нам скажет:
“В раю будет туго”,
Но только ворота щелк,
Мы Бога попросим: “Впишите нас с другом
В какой-нибудь ангельский полк”.
***
И я попрошу Бога, Духа и Сына,
Чтоб выполнил волю мою,
Пусть вечно мой друг защищает мне спину,
Как в этом последнем бою…»
вырастала вновь и вновь, мнимо изгнанная воинствующими недоумками, Пасха Господня, так как Крест невозможно отменить, а Торжество торжеств забыть и за 70 лет вакханалии «свободы от религиозного дурмана»…
И вот Пасха 2015 года. На Русский Мiр ополчилась нежить Запада и военная машина «Великоукрии». Новороссия стоит на страже Цивилизации Пасхи, которая не позволяет рукоблудливым «человекоделам» завершить превращение человечества в «недочеловечество».
Новороссия — передовой отряд, стоящий в грязи, крови, среди лицемерия, предательства и обмана, на защите главного права человека — оставаться человеком, «образом и подобием» Божием, а не сырьем для фармакологической (англосаксонской или германской!) промышленности. И Бог склоняет свое Лицо над Донбассом!
О, воины Луганска и Донецка — далеко не праведники! Ну, да не мне, многогрешному, их пороки считать! Пусть они и «последние», но все равно из тех, кого Сын Божий признает «первыми»! За Христом с Голгофы в рай, опередив всех, последовал не игумен, а разбойник! И пули, и снаряды иуд и кощунников-укров никогда не отменят слов достославного святителя Иоанна Златоуста: «Где твое, смерте, жало? Где твоя, аде, победа? Воскресе Христос, и ты низверглся еси. Воскресе Христос, и падоша демони. Воскресе Христос, и радуются Ангели. Воскресе Христос, и жизнь жительствует. Воскресе Христос, и мертвый ни един во гробе. Христос бо, востав от мертвых, Начаток усопших бысть. Тому слава и держава во веки веков. Аминь».