Дэвид Кэмерон (Фото: Zuma/ ТАСС)
Юрий Городненко о «перестройке», которая началась на Западе
5 октября международные СМИ облетела информация о том, что в Атланте (США) министры торговли 12 стран Тихоокеанского региона (Австралия, Бруней, Вьетнам, Канада, Малайзия, Мексика, Новая Зеландия, Перу, Сингапур, США, Чили и Япония) подписали итоговое соглашение о создании Транстихоокеанского партнерства (Trans-Pacific Partnership, TPP). Тем самым завершили переговорный процесс, длившийся с 2008 года.
Одновременно на другом конце света немецкий канцлер Ангела Меркель поддержала подписание соглашения о создании зоны свободной торговли между США и ЕС (Трансатлантическое партнерство, Transatlantic Trade and Investment Partnership, TTIP), заявив, что это приведет к созданию 160 тысяч дополнительных рабочих мест в Германии. Согласно данным последних социологических опросов по вопросу TTIP, немецкое общество расколото надвое — половина за создание нового объединения, половина против.
На этом фоне диссонансом прозвучало заявление со стороны британского премьер-министра Дэвида Кэмерона. Пока формируется Транстихоокеанское и Трансатлантическое партнерства, он выдвинул ультиматум из 4 условий одному из ключевых участников переговоров по созданию TTIP — Евросоюзу. Если они не будут выполнены, Лондон проведет до конца 2017 года референдум о выходе из ЕС. Заметим, что по данным соцопросов количество британцев, готовых проголосовать за отказ от ЕС, беспрерывно растет и уже сегодня составляет более половины избирателей.
Многие аналитики оценили это как прямой шантаж Евросоюза. Но вечно недовольный партнер Берлина и Парижа, который стоит в стороне от ключевых проектов Европейского союза (создание Шенгенской зоны, евро, Европейского центрального банка), порядком поднадоел континентальным европейцам. И политики, и бизнес Германии, Франции и других европейских стран не против дать согласие на выход из ЕС ворчливого Лондона.
Другое дело Вашингтон. В случае выхода Великобритании из Евросоюза подрывается переговорный процесс по созданию Трансатлантического партнерства. Его придется возобновить уже не двухстороннем (США и ЕС), а в трехстороннем формате (США-ЕС-Соединенное Королевство). А это значит, что сроки подписания документа (начало 2016 года) откладываются. Если вспомнить, что юридически британская королева является главой трех государств, которые должны войти в Транстихоокеанское партнерство (Канада, Австралия, Новая Зеландия), то несложно догадаться, что позиция Лондона повлияет на задержку формирования и этого объединения.
Между тем, создание партнерств является крайне важным для хозяина Белого Дома Барака Обамы. Его президентский срок подходит к концу. Роль Соединенных Штатов как «мирового жандарма» не только не усилилась, но и ослабла. Подавить Россию с помощью санкций не удалось. Китай стремительно превращается в грозного конкурента. Даже в арабском мире политика США оказалась провальной.
И в этой ситуации Обаме, которому по окончании президентства предстоит держать отчет перед владельцами Уолл-стрита, насколько он смог обеспечить их экономические интересы, необходимо показать способность если не расширять, то хотя бы консолидировать уже находящиеся под контролем Соединенных Штатов рынки.
А выход Великобритании из ЕС нарушает все эти планы. Более того, это даст лидерам других европейских, азиатских, латиноамериканских государств формальный повод еще больше затянуть переговорный процесс по созданию Трансатлантического и Транстихоокеанского партнерств.
По этой причине Барак Обама активно выступает против выхода Великобритании из Евросоюза, апеллируя к той огромной роли, которую играет Соединенное Королевство в международной безопасности и процветании.
И именно к нему, а точнее, к стоящим за его спиной кланам с Уолл-стрит фактически направлен ультиматум Дэвида Кэмерона (лондонского Сити). А требует Лондон ни много ни мало:
1. Отказаться от создания на базе ЕС «супергосударства». Учитывая то, что институты Евросоюза являются одним из главных элементов контроля со стороны Вашингтона над европейскими странами, это требование надо понимать, как отказ от монополии США в западном мире.
2. Превратить Евросоюз в «мультивалютное» объединение, в котором британский фунт стерлингов будет иметь равное значение наряду с евро. Учитывая то, что Соединенные Штаты имеют значительные рычаги влияния на валютную политику в еврозоне (Европейский центральный банк создан на базе нацбанков стран ЕС, которые полностью подконтрольны Вашингтону), а Банк Англии принадлежит британскому государству (в лице специальной адвокатской коллегии министерства юстиции), фунт стерлингов претендует на самостоятельное от доллара значение.
3. Великобритания должна получить право не исполнять нежелательные для нее решения единых структур ЕС.
4. Евросоюз должен быть реформирован таким образом, чтобы 9 стран не входящих в Еврозону (в т.ч. сама Великобритания) имели такие же права, как весь валютный союз (состоящий из 19 стран).
Пункт 3 и 4 фактически позволит Лондону блокировать любое решение Евросоюза. А значит, США вынуждены будут, интегрируя Евросоюз, договариваться не столько с Брюсселем, который и так зависим от Вашингтона, сколько с Соединенным Королевством. Фактически американское доминирование в западном мире должно превратиться в англо-американское на равных условиях.
Учитывая удачное время, выбранное Лондоном (владельцев Сити) для выдвижения ультиматума Вашингтону (владельцам Уолл-стрит), можно с уверенностью прогнозировать, что Белый дом не сможет оставить его без внимания. А значит в западный мир замер накануне собственной «перестройки». И вопрос только в том, насколько в нее втянется Россия.
Однажды в 1914 году она уже поддержала одну из сторон в конфликте двух групп внутри западного капитала — англо-французских банкиров (к которым позднее присоединились Соединенные Штаты) и германских. В результате оказалась крайней и проиграла. России навязали сначала Февральскую, а затем Октябрьскую революции 1917 года.
Сегодня владельцы Уолл-стрит пытаются эту историю повторить — активно контактируют с российскими миллиардерами, обставившими своими особняками окрестности Лондона.
Но если Россия не хочет повторить ошибки прошлого, то наиболее разумная политика — стоять в стороне, помогая двум капиталам подольше выяснять между собой отношения. Использовать возникшую паузу для укрепления своих политических и экономических позиций на постсоветском пространстве (в частности, на Украине) и Ближнем Востоке.