В годы Гражданской войны белые оппоненты большевиков достигли впечатляющих военных успехов. На юге России белогвардейцы, начинавшие с небольших, по сути, партизанских отрядов, захватили не только весь Северный Кавказ, всю Новороссию и большую часть Украины, но и, пройдя с боями почти тысячу верст, вышли на дальние подступы к Москве. Однако государственное строительство на занятых белыми территориях катастрофически отставало от их военных успехов.
К концу лета первого года Гражданской войны генерал Алексеев предпринял попытку создать прообраз белого правительства. Этот орган получил название Особого совещания — по аналогии с Особым совещанием по обороне, существовавшим в Российской империи в годы мировой войны.
31 августа 1918 года возникло «Положение об Особом совещании при верховном руководителе Добровольческой армии». А само Особое совещание начало работать только через месяц после принятия решения о его создании, в самом конце сентября 1918 года, так как белые генералы долго не могли подобрать кандидатуры начальников отделов, а потом договориться об их назначениях. Особое совещание состояло из ряда отделов — государственного устройства, внутренних дел, юстиции, торговли и промышленности, продовольствия и снабжения, земледелия, путей сообщения, народного просвещения, финансового отдела и дипломатического отдела.
Военные достижения Белого движения выглядели весьма значительными. В самом начале 1919 года белые захватили почти весь Северный Кавказ и начали два стратегических наступления — в направлении Волги и на Донбасс.
Создатель Особого совещания генерал Алексеев к тому времени умер от воспаления легких, и единоличным лидером белых на юге России стал генерал Антон Иванович Деникин. В феврале 1919 года он утвердил новое положение об Особом совещании, приравняв начальников отделов к дореволюционным министрам.
Главнокомандующий Вооруженными Силами на юге России А. И. Деникин и члены Особого Совещания при Главнокомандующем (слева направо: сидят – И. П. Романовский, А. И. Деникин, К. Н. Соколов, стоят – Н. И. Астров, Н. В. Савич). Таганрог, 1919 год
Формально состав правительства был солидным, из людей с опытом и положением. Но дореволюционные навыки ведения спокойной и размеренной бюрократии оказались не слишком эффективными в экстремальных условиях Гражданской войны. К тому же люди в возрасте за пятьдесят не слишком годились для нервной и изматывающей работы по государственному строительству в тылу сражающейся армии.
Достаточно сравнить некоторые персоналии на аналогичных должностях у большевиков и в белом правительстве. Управление исповеданий (то есть, по сути, по делам национальностей) в Особом совещании возглавлял князь Григорий Трубецкой, до 1917 года российский посол при дворе короля Сербии. Аналогичную должность в советском правительстве — наркома по делам национальностей — занимал Иосиф Сталин.
Управление путей сообщения в Особом совещании возглавлял Эраст Шуберский, крупный чиновник в Министерстве путей сообщения (стал таковым после женитьбы на дочери князя Хилкова, министра путей сообщения). В то же время в советском правительстве летом 1919 года аналогичную должность занимал Леонид Красин, до революции успешный инженер, глава российского представительства фирмы «Сименс» и одновременно технический руководитель нелегальной боевой организации большевиков.
Одним словом, по своему жизненному опыту и личным качествам члены большевистского правительства куда больше подходили к нелегким условиям Гражданской войны, чем почтенные бюрократы из деникинского Особого совещания. Об уровне белого правительства лучше всего говорят конкретные результаты его деятельности.
Начальником управления финансов в Особом совещании стал 43-летний Михаил Бернацкий, до 1917 года профессор экономики и депутат Петроградской городской думы, последний министр финансов в правительстве Керенского, безусловно талантливый и честный профессионал.
Министр финансов Временного правительства Михаил Бернацкий
Михаил Бернацкий был достаточно молод, чтобы активно работать в условиях войны. До революции он считался лучшим специалистом в России по теории денежного обращения.
Однако те финансово-экономические проблемы, с которыми белым пришлось столкнуться, не предусматривались никаким теориями. Большевистское правительство проводило крайне радикальную и жесткую, но последовательную политику — на своей территории оно резко ограничило свободную торговлю продовольствием (главным богатством и ресурсом времен Гражданской войны), введя его централизованное распределение. Хождение всех денежных знаков, кроме советских, на территории, контролируемой Красной армией, было запрещено. При этом деньги активно печатались, ими советская власть щедро выплачивала зарплаты рабочим и служащим, не оглядываясь на раскручивание инфляции и понимая, что в условиях «большой» Гражданской войны инфляция — далеко не самая грозная опасность.
“Пятаковка” 100 рублей и 500 рублей – Кредитные билеты, выпущенный большевиками в 1918 году. Не имея возможности создать новый дизайн купюр, большевики использовали клише, доставшиеся им в наследство от Временного правительства. На первых советских деньгах все так же красовался двуглавый орел, однако “керенки” превратились в “пятаковки” – по подписи управляющего Госбанка РСФСР Г. Пятакова
Белые же в подобных условиях действовали куда более традиционно и осторожно, даже нерешительно. К лету 1919 года они захватили огромную территорию с населением до 50 млн человек. На подконтрольных белым пространствах обращалась масса разнообразных дензнаков — царские «николаевские», «керенки» Временного правительства, немецкие оккупационные марки, карбованцы и гривны разных властей самостийной Украины, а также множество «местных рублей» (денежные знаки одесских, крымских и донских властей).
“Керенка” 250 рублей – Государственный кредитный билет 1917 года. Керенки стали символом развала всей финансовой системы страны
Захватывая новые территории, белые отменяли на них большевистские экономические ограничения. Одновременно они, отвергая смену власти в октябре 1917 года, признавали законными все дензнаки, выпущенные до большевиков. Но встреча «свободной торговли» и массы опять разрешенных к хождению денег породила еще больший хаос, чем при большевистском волюнтаризме. Контролируемые белыми территории захлестнула волна спекуляции и гиперинфляции — летом 1919-го там обращалось денежных знаков в 75 раз больше, чем во всей огромной Российской империи до начала Первой мировой.
10 рублей. 1918 г. Ростов-на-Дону. Надпись: “Настоящий денежный знак выпущен Ростовской н-Д. Конторой Государственного Банка и имеет хождение наравне с Государственными кредитными билетами”
При этом успешно наступающие на Москву белые армии захватывали все новые «красные» области, вместе с которыми на подконтрольную Белому делу территорию попадали очередные миллиарды советских рублей. Хаос в финансовой системе начал порождать уже и чисто военные проблемы: гиперинфляция и денежная неразбериха буквально «съедали» средства в казне белых армий и затрудняли их снабжение при помощи централизованных закупок.
Пять рублей – денежный знак Крымского краевого казначейства, выпущенный в 1918 году
В этих условиях грамотный профессор экономики и министр финансов Бернацкий оказался излишне осторожен. Признать советские рубли он не мог по политическим мотивам, а сразу и полностью запрещать их хождение не стал, опасаясь вызвать недовольство большинства городского населения, на руках которого скопились значительные объемы советских денежных знаков.
Купюра в 25 рублей, выпущенная в 1918 году в Северокавказской социалистической советской республике “на основании общегосударственного эмиссионного права”
В июне 1919 года Бернацкий принял осторожное и формально очень грамотное решение — в течение определенного времени обменять советские рубли на новые дензнаки по фиксированному курсу. Однако в ситуации тотальной неразберихи финансовая грамотность населения оказалась не на высоте: люди не были уверены ни в прочности белой власти, ни в возможности спокойного обмена советских купюр, поэтому поспешили как можно скорее потратить советские деньги на что угодно. Единовременный массовый выброс «большевистских» рублей на свободные рынки в тылу белых армий породил новый всплеск инфляции и товарного дефицита.
50 рублей. Разменный билет Елисаветградского отделения Народного банка. 1920 г. Надпись: “Все находящиеся в городе Елисаветграде Кредитные Учреждения принимают настоящие боны (Разменные билеты по всякого рода платежам в любой сумме. Подделка преследуется законом”. Скобка в надписи была открыта и не закрыта – так и напечатали
Летом на белой территории развился специфический финансовый бизнес: в глубоком тылу спекулянты скупали у населения по дешевке советские деньги и буквально телегами и вагонами везли их вслед за наступающими войсками, где на только что завоеванных территориях советские рубли по инерции еще ходили по прежнему курсу.
250 и 1000 рублей. Расчетные знаки Российской Социалистической Федеративной Советской Республики. 1919 год. Экономический кризис углублялся. Даже для производства денег не хватало ни краски, ни бумаги. Зарплату советским служащим начали выдавать бумажками, не особо похожими на настоящие купюры. Нередко они печатались в одну краску или вообще были односторонними. К началу двадцатых годов кассиры привозили из банка большие листы неразрезанных купюр. Так и платили жалованье – большими листами. На базаре расплачивались ими же
В августе 1919-го запоздалое решение о полном запрете советских денежных знаков на белой территории было, наконец, принято. Но тут возникла другая трудность: пока Бернацкий мудрил и осторожничал с постепенной отменой советских рублей, успешно наступающие белые части наполнили ими полковые и дивизионные кассы. И запоздалая отмена советской наличности вновь серьезно ударила по снабжению белых войск.
250 рублей. Билет Государственного казначейства Главного Командования Вооруженными Силами на Юге России. Надписи: “Обязателен к приему во всех платежах в казну и между частными лицами. Билеты Государственного Казначейства подлежат обмену на денежные знаки, имеющие быть выпущенными Единым Российским Правительством. За подделку билетов Государственного Казначейства виновные подвергаются лишению всех прав состояния и ссылке в каторжную работу”
Среди отдельных офицеров и генералов белых армий даже раздавались «полубольшевистские» высказывания, что в условиях Гражданской войны не может существовать свободная рыночная экономика, что свобода торговли в ситуации экономического кризиса превращается в свободу ограбления спекулянтами всего остального населения. Однако дальше отдельных разговоров дело не пошло — на радикальные, «большевистские» меры белое правительство так и не решилось.
500 рублей. 1920 г. Билет Государственного Казначейства Главного Командования Вооруженными Силами на Юге России
При этом отмена советских денег совпала с началом эмиссии «колокольчиков» — так население именовало новые деньги, выпущенные в августе 1919 года белой властью (на самых массовых купюрах в 1000 рублей был изображен Царь-колокол). Подобное совпадение окончательно подорвало доверие к бумажным деньгам в тылу Деникина — среди людей пошел слух, что скоро отменят все деньги, кроме «колокольчиков». И на рынок, раскручивая новый виток инфляции, хлынули бумажные накопления всех видов: царские, «керенки» и все остальные.
10000 рублей, 1919 год. Билет Государственного Казначейства Главного Командования Вооруженными Силами на Юге России. На обороте – основной лозунг Деникинского движения: “Единая неделимая Россия”
В итоге еще до поражения на фронте к сентябрю 1919 года в белогвардейском тылу разразилась настоящая финансовая катастрофа. Правительство так и не сумело выстроить новую денежную систему, а слишком осторожные, формально грамотные решения профессора Бернацкого лишь усугубили кризис белой власти.
http://maxpark.com/community/6433/content/3600285