Украинский борщ: Бандера, Шухевич, Холокост, резня поляков в одной кастрюле

Киев одновременно славит палачей и фальшиво скорбит по их жертвам

У Украины «нет другого героя», кроме Бандеры. Об этом написал в понедельник, 6 февраля, написал в своем Твиттере сенатор Алексей Пушков.

«Качиньский негодует: с Бандерой Украина в Европу не войдет! Но куда киевский режим без Бандеры? Нет у него другого героя. Разве что Шухевич», — написал он.

В следующей записи Пушков отметил: «Киев стоит перед выбором: не попасть в Европу с Бандерой или не попасть в Европу без Бандеры. Думаю, будут прорываться с Бандерой наперевес».

Тема всплыла после заявлений лидера правящей партии Польши «Право и справедливость» Ярослава Качиньского. «Мы не можем годами соглашаться, чтобы на Украине строили культ людей, которые совершили геноцид в отношении поляков, и такой, что хоть немцев и трудно было превзойти в жестокости, но они превзошли», — сказал Качиньский в интервью журналу Do Rzeczy.

«Это дело определенного выбора Украины. Я четко сказал господину президенту Порошенко, что с Бандерой они в Европу не войдут. Для меня это ясно, мы продемонстрировали огромное терпение, но у него есть границы», — подчеркнул политик

При этом Качиньский не уточнил, что ему сказал в ответ Порошенко, отметив лишь, что ответ украинского президенты был «очень сложным».

Слова Качиньского задели за живое директора Украинского института национальной памяти Владимира Вятровича.

«На Украине нет никакого государственного культа Бандеры, — возмутился он — Мне кажется, что такие вещи недопустимы для политика, который должен с уважением относиться к соседу, с которым он пытается наладить приятельские отношения. Для многих украинцев такое навязывание собственного видения украинского прошлого слишком серьезно напоминает то, как нам пытались навязать свою оценку с Востока».

По словам директора Центра евразийских исследований Владимира Корнилова, в последние несколько месяцев в западных СМИ, действительно, резко усилилось давление на Украину в связи с ее героизацией нацистских коллаборационистов.

— Штатам, как вы понимаете, всегда было глубоко наплевать на Бандеру — они вместе с Канадой после войны немало его ветеранов у себя приняли и взлелеяли. Теперь же Киев, как никогда раньше, зависит от Европы. А там все более жестко критикуют Украину за бандеровщину. Вятрович по привычке держит нос по ветру и боится, что его в итоге сделают ответственным за эту «неудобную» героизацию нацистов — вот и готовится к лавированию.

— Помогут ли такие заявления налаживанию диалога с Польшей?

— Налаживанию диалога с Польшей Украине могут помочь два события: а) обострение конфликта Польши с Россией по какой-либо причине, рост русофобских настроений; б) полный отказ от воспевания Бандеры, снос его памятников, отказ от улиц Бандеры.

— Готовы ли в Киеве на это?

— Понимаете, до 2004 г. ни один уважающий себя украинский политик, претендующий на общенациональный масштаб, не позволил бы представляться в качестве бандеровца. Еще в 2013 г. (всего-ничего прошло) Порошенко, вскочив в Раде при первом чествовании памяти Шухевича, тут же присел на спинку кресла — еще не разобрался, опасно ему становиться бандеровцем или уже можно. Я это к чему? К тому, что большинству «детей гнезда Майдана» Бандера и УПА* глубоко до лампочки. Я вспоминаю, какие антибандеровские интервью раздавал Луценко в 90-е — ну, прям герой-антифашист! А теперь, смотрите, песни бандеровские на сценах распевает. Завтра скажут красный галстук повязать и петь «Взвейтесь кострами» — вся эта братия будет в первых рядах…

— Сенатор Пушков считает, что у Украины нет другого героя, кроме Бандеры. Разве это так? Почему на Украине нет других — более приемлемых для соседей национальных символов?

— На Украине много героических, славных, боевых, победных символов. Но беда для свидомых украинцев заключается в том, что практически все они связаны либо с борьбой за Великую Россию, либо за советскую Украину в составе СССР. Вот им и приходится выискивать «героев» из числа тех, кто предавал, убивал, грабил, насиловал, служил нацистам и т. д.

— Насколько вообще, по-вашему, живучей будет нынешняя майданная мифология? При другой власти бандеры и шухевичи снова будут убраны в сундук?

— Я уверен, что «дебандеризация» — это единственно возможный путь для этой территории, какое бы государство или какие бы государства ни возникли на ней. Хорватия в свое время ради «евроинтеграции» прошла путь «деусташификации». Но дело в том, что там сама «усташификация» продлилась сравнительно недолго, потому процессы не были столь болезненными. На Украине же все гораздо более запущено — здесь уже взращено (при полном попустительстве бывших властей Украины и, к сожалению, при полном равнодушии России) целое поколение юных бандеровцев, которым вятровичи и Ко промыли мозги фальсифицированной «историей» УПА. Теперь на «дебандеризацию» общества уйдут годы, если не десятилетия…

— Слова Вятровича о том, что на Украине не существует государственного культа Бандеры, следует понимать также, как если бы в Советском Союзе эпохи расцвета заявили, что в стране нет никакого культа Ленина, — считает политический аналитик Международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок.

— Заявление Владимира Вятровича, являющегося главным «бандеризатором» Украины от науки, можно рассматривать с двух сторон. С одной стороны, его слова могут быть неудачной попыткой пойти на примирение с Варшавой, остающейся главным адвокатом «евроинтеграции» (что бы под этим ни подразумевалось) Украины. С другой стороны, и этого нельзя сбрасывать со счетов, в современной Украине мифология ОУН-УПА настолько проникла в основной общественно-политический дискурс, что её уже не воспринимают как что-то, скажем так, необычное и неоднозначное: «Бандера и Шухевич были и будут героями, что здесь не так?»

— Воспримут ли эти реверансы в Варшаве?

— Нет. В польском обществе по поводу Степана Бандеры и ассоциированных с ним организаций есть полный консенсус. Их воспринимают как палачей и мучителей, устроивших геноцид мирных польских крестьян на Западной Украине. Плюс персонально Вятровича в Польше, во всяком случае, среди интересующихся данной темой, знают именно в качестве, как сейчас принято говорить, «переписывателя истории», реабилитирующего ОУН-УПА. Период 1942—1947 гг. он называет не иначе, как «Второй польско-украинской войной» (первая пришлась на годы Гражданской войны), в логике которой необходимость убивать друг друга была очевидной, однако украинцы всё-таки были морально выше поляков, потому что боролись за свою историческую этнографическую территорию.

— Почему украинские политики продолжают культивировать Бандеру? Они не понимают, что это портит их имидж в глазах всего мира?

— Современный мир мало интересуется коллаборационизмом времён Второй мировой войны, другое дело — красочные картинки с факельными шествиями. Впрочем, даже и их можно представить в качестве доказательства политического плюрализма, господствующего в постмайданной Украине. Во время шествий общественный порядок не нарушается, то почему бы властям не дать добро на такие марши?

Нынешнее руководство Украины, пришедшее к власти на волне национал-либерального Евромайдана под чёрно-красными знамёнами ОУН-УПА, в значительной степени является заложником этой национально-освободительной мифологии, как, к слову, и шапкозакидательской риторики про «освобождение» Донбасса или даже российского Крыма.

— Откуда вообще взялся культ Бандеры? Ничего лучшего не нашли?

— Мифология ОУН-УПА планомерно пестовалась послевоенной западноукраинской иммиграцией, то есть абсолютно реальными бандеровцами и их потомками, осевшими преимущественно в Канаде и США. Персональный культ Бандеры, кстати, начал появляться уже после его убийства.

На рубеже 1980−1990-х гг., в эпоху распада СССР, начался массированный реэкспорт иммигрантских исторических концепций обратно на обретающую независимость Украину. В образе Бандеры, нарисованном канадскими историками, было всё, что требовалось для героя нового пантеона: национально-освободительная борьба с вековыми угнетателями украинства — поляками, русскими и, как бы нелепо это ни звучало в контексте коллаборационизма, немцами; налёт загадочности и конспиративности; прозападная ориентация; мученическая смерть от рук агента КГБ.

Понятно, что сегодня, в условиях максимального обострения отношений между Киевом и Москвой, бандеровское наследие более чем актуально для сплочения украинского общества против России. Одна из статей, которые во множестве писал Бандера, кстати, называлась «С москалями нет общего языка».

— Почему никто, кроме поляков не возражает против культа Бандеры? Почему Запад смотрит сквозь пальцы на переписывание истории?

— Переписывание истории — это скорее норма, чем исключение. Все посткоммунистические страны Европы этим успешно занимались, начиная с распада советского блока. Украина здесь стоит в длинном ряду других стран.

Что же касается культа Бандеры, то кроме русских и поляков никто из европейских народов не столкнулся с его деятельностью, так сказать, на собственном опыте, поэтому возражения именно Польши и России вполне понятны.

— Если гипотетически представить себе, что Брюссель поставил бы условие: ради «евроинтеграции» отказаться от Бандеры, пошел бы на это Киев? Пушков вон считает, что Украину в Европу не возьмут ни с Бандерой, ни без…

— Брюссель тормозит «евроинтеграцию» Украины вовсе не из-за специфической исторической политики Киева. Просто Украина, которую хотели интегрировать, при «диктаторе» Януковиче была вполне привлекательным активом, но после государственного переворота, начала войны и экономического кризиса стала проблемой и обузой. Необходимо объяснить украинским партнёрам, почему безвизовый режим и прочие блага «евроинтеграции» откладываются на неопределённое время, причём объяснить «благообразно».

От Киева вряд ли потребуют отказаться от героизации конкретных Степана Бандеры и Романа Шухевича. Попросят, скажем, более внимательно относиться к наследию Второй мировой войны и памяти Холокоста. В Киеве ответят: к наследию относимся прекрасно, жертв Холокоста чтим. В современной украинской историографии есть тенденция рассматривать ОУН-УПА в качестве разновидности «движений Сопротивления», вроде французского Résistance. Так что плохого, спросят они, в героизации Сопротивления?

Дмитрий Родионов

Источник