— Ракетный удар американских ВМС по сирийской авиабазе «Шайрат» вызвал массу дискуссий. Некоторые эксперты полагают, что этот удар является преднамеренной демонстрацией военной мощи США, адресованной не столько Сирии, сколько России. Всем очень интересно, чем же занимались боевые расчеты зенитного ракетного дивизиона ЗРС С-400 «Триумф» (авиабаза «Хмеймим») и ракетной батареи ЗРС С-300В4 (ВМБ «Тартус»). Тем более, что Пентагон за два часа предупредил командование российской группировки в Сирии о предстоящем ударе. Никаких комментариев на этот счет со стороны нашего военного руководства нет, что, в принципе, вполне логично. Сбивали мы все-таки ракеты США или нет?
— Надо сказать прямо, США нанесли удар не для мощного военного ущерба. Это был удар по престижу России и Китая — политический удар.
Что касается того, что только 23 ракеты долетели, то это как раз подтверждает мои слова: попросту запущен процесс утилизации устаревших боеприпасов, в том числе и «Томагавков». Американцы этим регулярно занимаются, например, когда бомбили Союзную Республику Югославию. Они утилизировали это старье методом выстрелов, пуска. Можно сказать прямым текстом: собирали это «добро» и били, как на полигоне, — куда попадет; плюс еще резервистов своих тренировали.
Здесь они отстреливали устаревшие боеприпасы — и одновременно, в ходе таких военных действий, американцы всегда испытывают нечто новое. Нужно смотреть, что они новое применили в боевой обстановке, а на что нам не стоит обращать особого внимания. И точно нам не надо строить иллюзий, что больше половины или половина их ракет не долетает. Это идет утилизация.
Если говорить о наших ПВО С-400, С-300, то нужно иметь в виду, что они, во-первых, предназначены для прикрытия наших военных объектов. Это объектовые процессы противовоздушной обороны. Они на все воздушное пространство Сирии распространять свою дальность не могут.
Во-вторых, сбивать крылатые ракеты, которые идут на высоте 50-60 метров, на фоне земли, очень сложно, в том числе даже комплексу С-400. Это не простая цель! Селектировать на фоне множества наземных объектов, определять, что это цель, которую нужно поразить, весьма сложно.
В-третьих, нужен политический приказ. Скорее всего, его от нашего руководства не было. Я уверен, что американцы выбирали маршруты пролетов своих «Томагавков» вне зоны досягаемости наших средств противовоздушной обороны.
— Еще в американских СМИ появилась информация якобы от разведки США со ссылкой на анонимное официальное лицо о том, что Россия заранее знала о химатаке под Идлибом. И снова всё голословно, и не одного факта не приводится. Чем можно ответить на такие фейки?
— Чем не отвечай — все бесполезно. Им только можно отвечать силой, когда есть возможность сопоставимой военной силы. Да, можно им ответить силой на их агрессивные действия, тогда они прислушаются. А еще действенны меры политического давления. В другом случае они просто не обращают внимание на любые доказательства.
США вышли из системы международного права, потому что они сильные. Право силы доминирует, а на остальные, как они полагают, «мелочи» и доказательства они просто не обращают внимание. Принято политическое решение — ударить по престижу России и Китая, а объектом выбрать Сирию. Любую опасную ситуацию сегодня спровоцировать не проблема.
У американцев вся внешняя политика, как и политика безопасности, строится на лжи и провокации. Отчитываясь перед своим собственным населением, для оправдания своих действий они придумывают варианты, их раскручивают. Так было с Ираком, с Ливией, с Югославией, так и здесь.
— Что дальше будет? Какие у вас есть прогнозы относительно развития ситуации, которая все более обостряется?
— Я опасаюсь, что в связи с визитом госсекретаря США они могут пойти на второй удар. В присутствии Си Цзиньпиня, председателя КНР, они нанесли первый удар. Сейчас, боюсь, во время нахождения госсекретаря США здесь они могут нанести и второй удар — причем либо по Сирии, либо по КНДР, например. Нанесут — чтобы показать свое превосходство. Им крайне нужно сейчас решающее военное превосходство над нами, в том числе и политическое. Об экономическом я уже и не говорю.