Осенний крик ястреба

* * *

– Ты слышал, как актеры читают «Осенний крик ястреба»? Жуть!
Наверное, ангелы, глядя на них с небес, непристойно ржут,
Распугивая оказавшиеся поблизости безгрешные души,
Крысы в ужасе бросаются под колеса и дохнут на мостовой,
Товарищи из Наркомпроса, заслышав актерский вой,
Заряжают наган, протирают орден, портупею затягивают потуже.

Среди актеров, известное дело, талантливые есть и бездарные есть,
Безрукие и сухорукие. Но едва лишь они пытаются влезть
На этот «Осенний крик ястреба», чуть валят его на татами –
Свершается необъяснимое: всех под одну гребенку гребя,
Является шестикрылая тварь, заставляет их позабыть себя
И жало заменяет замершими, хотя мускульно и развитыми устами.

Актеры читают – извиваясь, пульсируя, замерев столбом.
Однако их ястреб не взлетает, не растворяется в воздухе голубом –
Река течет от истока к устью, вовеки не двинуться вспять ей –
Но каждый третий припудривается музычкой, будто это что даст,
А каждый второй разводит в стороны руки, точно гимнаст,
С намеком, кто попроще – на крылья, кто посложней – на распятье.

И все же весь этот грим, маскировка немощи, лак для морщин –
Всего лишь попытка создать впечатленье, что гений неистощим;
На деле яичко разбилось, репка сгнила, корыто – и то раскололось.
И что доводит сперва до рвоты, потом до судорог и паралича –
Так это задорный, натренированный, эротичный, как ча-ча-ча,
Срезающий заживо все поэтические шероховатости голос, –

Говорю я Мише. Миша таращится и выпаливает в ответ:
　　　　　　　　　　　　　　　　　　　　　　　　　　　– Идиот!
Ты видел, как мощно читает та, как восхитительно декламирует тот?
Высочайшее мастерство! Филигранная сценическая работа!
Меня погрузило в такие глубины, что я не на раз отвис.
И публика восемнадцатикратно вызывала чтецов на бис,
И критика всюду торжественно провозглашала, что это что-то!

– Они ж ничего не понимают, – горячусь, – все эти твои друзья!
«Осенний крик ястреба» в принципе вслух прочитать нельзя,
Не разрушив авторскую просодию, не сломав метрическую структуру.
На свете куча стихов – приходуй взахлеб хоть все подряд!
– Да ты же даже не знаешь, что по этому поводу говорят
Режиссеры…
　　　　　　– Они дураки!
　　　　　　　　　　　　　– Педагоги…
　　　　　　　　　　　　　　　　　　　– Набитые дуры!

Тут Миша издает призывный клич, точнее воинственный рев,
И на этот рев выползает изо всех щелей, закоулков, углов,
Наверное, труппы две отборных актеров. Одновременно
Бросаются ко мне, окружают, вяжут и, лишнего не говоря,
Тащат на сцену, оформленную в виде жертвенного алтаря,
Где высится статуя уродливой, лишенной талии Мельпомены.

Им все едино: дурацкий ли фарс, заправский ли суд –
Скачут на звонких своих котурнах, рогатыми головами трясут –
К финальной реплике, по большому счету, выводит любая кривая.
Торчу под крашеным сводом купола, воздух в охапке держу на весу,
Пытаюсь крикнуть оттуда, хотя и знаю, что ни звука не произнесу,
Черный рот, как загнутый книзу клюв, беспомощно разевая.

Дмитрий Коломенский