Британский референдум о членстве страны в Евросоюзе является такой же миной под устои ЕС, какой была прибалтийская фронда в отношении СССР, считает Ростислав Ищенко.
В Британии официально стартовала агитационная кампания перед намеченным на 23 июня референдумом о членстве страны в Евросоюзе. Фактически дискуссия на эту тему — причем не только на Британских островах, но и на континенте — идет давно. Но с 15 апреля два общественных объединения, которых британский избирком назначил официальными организаторами, имеют право тратить на агитацию деньги — до 7 млн фунтов стерлингов каждое.
При том, что британское правительство имеет достаточно аргументов в пользу сохранения членства в ЕС, приближающийся референдум, тем не менее, наносит по Евросоюзу крайне болезненный, а возможно, и смертельный удар.
Аргументы против выхода
В январе 2013 года премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон от имени своей политической силы заявил, что, если консерваторы победят на парламентских выборах 2015 года, правительство Её Величества назначит референдум по вопросу о сохранении членства Великобритании в ЕС. Правда, предварительно британское правительство должно было провести с ЕС переговоры об изменении условий британского членства в союзе.
Консерваторы победили на парламентских выборах. Кэмерон остался премьером. Переговоры, длившиеся всю вторую половину 2015 года, завершились для Британии полным успехом: 20 февраля 2016 года ЕС, после чисто академического сопротивления, согласился на все требования правительства Её Величества.
Тогда же Кэмерон объявил, что обещанный референдум состоится 23 июня 2016 года.
Сегодня сторонники и противники сохранения членства Британии в ЕС разделены примерно пополам. Даже в правительстве отсутствует единство, свидетельством чего стала позиция премьера, который заявил, что сам он выступает за то, чтобы Британия осталась в составе Евросоюза, но министры правительства могут в данном случае не только голосовать по своему усмотрению, но и агитировать за выход из состава ЕС.
Тем не менее, у сторонников сохранения европейского единства есть хорошие шансы отстоять свою позицию.
Во-первых, против выхода из ЕС традиционно выступают шотландские элиты, которые уже заявили, что резервируют за собой право провести новый референдум о независимости Шотландии в случае, если будет принято решение о выходе Великобритании из Евросоюза, но большинство шотландцев проголосуют против.
Во-вторых, на референдуме будут иметь право проголосовать граждане стран Британского Содружества, находящиеся на момент его проведения на территории Великобритании. А это порядка 3 миллионов человек, заинтересованных в сохранении status quo.
В-третьих, ещё полтора миллиона граждан Британии на постоянной основе проживает на континенте. И они также не желают изменения правил игры.
Наконец, в-четвёртых, опросы показывают, что сторонники выхода из ЕС рассчитывают, что Британии удастся избавиться от общеевропейских обязательств, сохранив все связанные с членством преимущества. А это крайне сомнительно, поскольку Евросоюз и так с трудом выдавил из себя уступки, фиксирующие особый статус Британии.
Более того, соглашение снабжено оговоркой, что оно вступит в силу только в том случае, если Великобритания официально подтвердит своё намерение остаться членом ЕС.
Легенда об эффективности ЕС разрушена
В 90-е годы одним из главных аргументов в пользу эффективности Евросоюза было указание на то, что в его состав стремятся все соседи. Действительно, в состав ЕС тогда рвались не только благополучно принятые туда сегодня восточноевропейские и прибалтийские лимитрофы, не только западные республики распавшегося СССР, но и географически расположенные в Азии кавказские государства и даже некоторые среднеазиатские страны.
Более того, в конце 90-х годов ЕС вынужден был изобретать механизмы “соседства” для государств Магриба, доказывавших возможность и даже эффективность распространения ЕС на Северную Африку (с 1998 по 2006 год ЕС подписал соглашения об ассоциации со всеми странами Магриба, кроме Ливии, а также с Египтом, Иорданией и Ливаном).
Картина мира была проста и понятна — СССР был неэффективен и распался, потому что из него все хотели выйти, а ЕС эффективен, потому, что в него все хотят войти.
Британский референдум разрушает эту легенду. Вопрос о выходе из союза всерьёз обсуждается в одной из ведущих стран ЕС, и результаты волеизъявления народа далеко не предрешены. А ведь своё недовольство диктатом евробюрократии неоднократно высказывали Венгрия, Греция, Италия и (не так громко, но регулярно) другие государства юга и востока Европы.
Пока возмущались младшие партнёры, Брюсселю можно было особенно не беспокоиться: куда они денутся? Но если союз прекращает удовлетворять потребности главных бенефициаров, то завтра по пути проталкивающего референдум британского бизнеса может пойти бизнес германский, недовольный как общей внешней политикой ЕС, так и политикой собственных властей, санкционная война которых с Россией приносит германским промышленникам и торговцам ощутимые потери.
А без Германии ЕС — не ЕС. И Румынии, и Болгарии, и Польше, и даже Португалии с Испанией нужны германские кредиты на покупку германских товаров, германский платежеспособный рынок для сбыта продукции ещё работающих отраслей своей экономики, германские туристы и т.д. Даже общий бюджет ЕС, из которого регулярно черпают финансовую помощь маленькие и слабые, наполняется в основном Германией. А после уступок, сделанных Великобритании, доля Германии в финансировании общеевропейского единства станет ещё выше.
Чем конкретно референдум вредит Евросоюзу
В общем, во-первых, пример заразителен. Тем более пример такого уважаемого партнёра, как Великобритания. Если Лондон пробил себе право не нести на себе бремя общеевропейской финансовой политики и политики безопасности, если ему разрешено самостоятельно регулировать миграционные потоки на остров, а также ограничивать выплаты пособий мигрантам из других стран ЕС, то и другие захотят того же. Особенно, учитывая, что все преимущества от членства Британия сохраняет.
Но, если все получат те же права, что и Великобритания, то ЕС станет фикцией. Еврокомиссии некем будет руководить, а евробюджет некому будет наполнять. Идя на уступки одному члену, ради сохранения формального единства, ЕС подвигает других требовать для себя того же.
Во-вторых, бремя содержания ЕС, ранее распределявшееся между его наиболее сильными экономиками, становится неподъёмным для остающейся в одиночестве Германии.
Италия и Испания давно уже реципиенты европейской финансовой помощи, которым с большим трудом удаётся не обвалиться в греческое состояние. Франция в лучшем случае может за свой счёт поддерживать видимость собственного относительного благополучия, но уже никому не в силах помогать.
Теперь и Лондон сбрасывает с себя бремя содержания “общеевропейского” балласта, милостиво разрешая Берлину, раз уж ему так нужна единая Европа, оплачивать её существование за свой счёт.
А глобальный системный кризис, бодро подрывающий основы всех современных экономик не дремлет, и лишних денег у Берлина нет. По лезвию бритвы ходит Deutshebank, пузырь токсичных активов которого раздулся до такой степени, что грозит похоронить в случае взрыва не только германскую, но и общеевропейскую финансовую систему.
Да и мировым финансам не поздоровится — кризис 2008 года покажется легким бризом.
Германская промышленность проигрывает борьбу за рынки США Китаю и даже России. Причём под вопросом оказывается уже её доминирование и на рынках ЕС. Сохранение конкурентоспособности за счёт замораживания доходов на фоне растущей нагрузки на семейные бюджеты угрожает падением покупательной способности собственного населения.
В общем, ситуация далеко не благоприятствует принятию на себя дополнительных расходов.
История повторяется
В чём-то современная ситуация с ЕС напоминает ситуацию с СССР тридцатилетней давности. Получающая дотации периферия недовольна диктатом центра, а испытывающий перенапряжение финансовых возможностей центр всё более тяготится “сидящей на шее” периферией.
Постепенно понимание взаимозависимости уступает место взаимным претензиям, недовольству и желанию пересмотреть правила игры. Но то, что с трудом удавалось на фоне общеевропейского благополучия (вспомним проваленную Францией и Голландией Конституцию Евросоюза, вынужденно заменённую Лиссабонским договором), не может быть успешно повторено в условиях кризиса системы.
Когда-то СССР развалили требования независимости, исходившие от прибалтийских элит. Беловежская Пуща и всё остальное было уже потом. Старт состоялся, когда национальные элиты союзных республик, увидев, что с прибалтами торгуются, что их лояльность пытаются купить дополнительными уступками, подумали: “А почему нам нельзя, если им можно”?
Сейчас британский референдум является такой же миной под устои ЕС, какой была прибалтийская фронда в отношении СССР. Дело не в его результатах. Дело в том, что ЕС отказался от принципиальной позиции, заключающейся в том, что любые права и льготы возможны лишь при условии исполнения определённых обязанностей, и, поддавшись шантажу Кэмерона, пошёл на уступки.
Если бы Евросоюз отказался от переговоров и предоставил Британии возможность выбрать между общими усилиями в решении общих проблем и сепарацией, любой выбор Лондона был бы для ЕС не так опасен, как предоставление ему особых прав ради сохранения призрачного единства.
Теперь можно всем, а остальное — дело времени.
Ростислав Ищенко обозреватель МИА "Россия сегодня"