Сегодня политическая картина в России не сводится к дихотомии: за Путина vs против Путина. Это более не является главным признаком. Гораздо важнее, чем это сегодня: за Новороссию vs против Новороссии. Вот это принципиально. Позиция тех, кто продолжает настаивать на Путин/не Путин, утрачивает постепенно смысл.
Путин одновременно и Крым, и колебания (мягко скажем) по Донбассу. Он — это и Глазьев, и Кудрин; и Рогозин и Сурков;и Сечин, и Дворкович. Он сочетает в себе противоположности, которые больше не могут жить в месте. Нельзя одновременно вводить и не вводить войска. Нельзя одновременно сливать и спасать. Эта платформа (чистый конформизм) сегодня стала слишком узкой.
При этом Путин, я убежден, никогда не сделает выбора ни в одну, ни в другую сторону. Этот момент ушел. Отныне он будет только мерцать (как впрочем и раньше) – солнечный/лунный, солнечный/лунный, лунный/лунный/солнечный, лунный/лунный/лунный и когда всем уже кажется, что теперь лунный в периоде, внезапно снова солнечный и… снова лунный/лунный, и опять солнечный/солнечный и снова лунный/лунный/лунный/лунный… До какого-то момента еще можно было допускать, что у Путина есть одна идентичность, но его окружение его обманывает, а нами правит. Но постепенно природу мерцания скрыть становится невозможно. Одно ясно: когда кажется, что вот-вот и предательство будет очевидно – раз, а вот и не предательство. И наоборот: вот-вот засияет Русский Мир, но нет… снова не тут-то было… Начнутся уступки и торги по газу… И так будет всегда.
Что ж, те, кто думал, что не всегда, разочарованы: Путин неопределим и загадочен, каждое следующее его действие дезавуирует сказанные только что слова, а каждое следующее слово идет в прямом, но мягком, успокаивающем диссонансе с только что совершенным действием. Противоположности комфортно (видимо) сочетаются в самом Путине. Но перед лицом прямого и назойливого вызова – от лица Киева/Вашингтона эта стратегия в какой-то момент перестала действовать. Оттуда исходит луч – луч ненависти, смерти, убийства. И он не мерцает. Мы в силе – удается его отразить, но стоит только взяться за свое (переговоры, международное право и т.д.) он бьет в открывшуюся щель с бешеной мощью.
Это драматически видно в кровавой ритмике Новороссии. И строго то же самое – внутри самой России. Шаг к Народу, шаг к элите, потом еще шаг к элите, затем еще, и … снова к Народу…
Никакой политологической модели в условиях доминации такого алеаторного кода не построишь: это также непредсказуемо как атональная музыка Штокхаузена – каждая следующая нота, каждый звук никак не вытекают из предыдущих. Нарратив разорван. Тем самым достигнута чистая спонтанность постмодерна. И те, кто за Путина любой ценой и всегда, вынуждены также членить дискурс на микровысказывания, не выписывающиеся ни в какую структуру. За Крым, Русскую Весну и вежливых людей, и против националистов Донбасса, сепаратистов и главное не вводить войска (то есть “вежливых людей”). В чем разница между Крымом и Донбассом? Во всем, глубокомысленно отвечают те, кто “любой ценой” и высокомерно плюют в тебя, не слушая возражений. Против Путина принципиально можно быть и Макаревичу и разочаровавшемуся патриоту, вернувшемуся в Россию из Славянска и вызванному в ФСБ для отчета, что он делал на территории суверенного соседнего Государства. Что тоже ничего не говорит о политическом содержании. Либералы ненавидят Путина за Крым и презирают за колебания в Новороссии. То же не позиция.
Получается как притча о половине стакана. Но тщетны надежды тех, кто полагает, что в один момент капля, одна золотая акция перевесит и он станет либо на 51% полный, либо на 51% все-таки пустой. Не выйдет! дает понять флегматичный президент, стакан запаян. Ни долить в него, ни отлить не получится. Запаяно и всё. Это вечные полстакана – строго 50% на 50%. И пустоты и заполненности распределяются между собой в стохастическом порядке – половина клавиш на рояле работают, а половина нет – и ты никогда не знаешь, какие точно работают, а какие нет – в этом правило игры, а теперь мы бы хотели услышать Шопена. На полрояле.
Может быть кому-то это еще не надоело. Допускаю. Но когда перед глазами трупы русских воинов, стариков, детей, женщин, Мадонны из Горловки или несчастных расстрелянных стариков из дома престарелых Донецка – эта увлекательная в других обстоятельствах (для кого-то) додекакофоническая пьеса перестает впечатлять. 14 лет ожидания развязки и мы понимаем по их истечении, что в этой пьесе развязки вообще не предусмотрено, предусмотрено только ожидание…
Я думаю, мы живем в момент перелома. Но уже в другой плоскости. Что-то подсказывает, что это больше уже не будет связано с Путиным. Он лучший лидер для России и для всей Европы. Однако он утрачивает значение политического и особенно идеологического камертона. Впрочем, как и Де Голль — лучший лидер Франции и Европы своего времени. Но в какой-то момент, причем в его расцвете, всем показалось, что он теперь не тот… Это бывает. Политическое меняет свою геометрию.
Я думаю, что на наших глазах формируется новое издание Русской Партии, партии Народа. Ее название “Новороссия”. Я не имею в виду “партию” в политическом смысле. Все мэйнстримные (парламентские) партии в России начисто лишены политического измерения, а все остальные маргинальны и не существуют. Может и правильно. Но я имею в виду другое: позицию, принципы, ценности. Те, кто за Новороссию, те за Русский Мир и Русскую Цивилизацию. Те за Империю, в конце концов — белую или красную не важно. И против Запада – либерального, капиталистического, того, какой есть. И без всяких компромиссов: Великая Война Цивилизаций. Запад воет с нами. У нас нет иного выхода, как принять это как факт и выиграть войну. Это не корпорация Россия, это цивилизация Россия. Корпорация Россия, игравшая по глобальным правилам, рухнула. Нас в этот мир на суверенных началах как полноценного конкурента не взяли. И решили обрушить любой ценой. Запад разглядел под личной корпорации Россия цивилизацию Россия и захотел ее сбить на взлете. Русская Партия принимает вызов и встает строго ЗА Русскую Цивилизацию. Это шаг вперед. Это заполнение стакана полноценным патриотическим содержанием. Но это уже следующий акт. Все решается в Новороссии, и именно поэтому наше имя Игорь Стрелков.
И с другой стороны, вся яснее позиция элитного либерального лобби. В нем уже нет принципиального различия между пятой колонной (против Путина) и шестой (за Путина). В ненависти к русской идентичности, в ужасе перед пробуждающимся Народом, и системные и антисистемные либералы единодушны. Они не столько против Путина, сколько против нас с вами, против русских, против Русской Партии. В общем населении Партия Запада меньшинство. Но в элите, увы, она, похоже, преобладает. Теперь после плюса Крыма и минуса Донбасса, после санкций и всех попыток изящного слива (который не получился), и она уже ориентируется не по Путину и его мерцанию, а по более устойчивым признакам: все, что нам нравится, они химически ненавидят; все, что вы презираем, они превозносят. При этом корпорации Россия нет больше и для них. Есть только глобальная корпорация и единственная цивилизация — западная. Русские как Народ, как историческое единство, как общество, объединенное судьбой и культурой, для Партии Запада – абсолютное зло, “фашизм”, “мракобесие” и т.д.
Две Партии в радикальном глубинном противостоянии на уровне принципов. И Путин не между ними. Он в стороне. Он устраняется от модерации этого процесса, который, видимо, далее модерировать не возможно. И все это выражается в кровавой ране Новороссии. Договор не складывается, складывается война. И она, этой война, одна на всех — и внешняя и внутренняя. И поэтому по Стрелкову и героям Новороссии бьют с обоих сторон — с фронта и с тыла.
Но что-то необратимо изменилось в сознании русских. Одно дело, когда они посылались в Афганистан или Чечню. Тогда ответственность за них брало Государство. И они сражались геройски, но это была не их война. В мирное время патриотизм, достигая точки кипения, выливался в экстремистские и суицидальные акции — как у нацболов или “приморских партизан”. Но удар наносился по самим себе и был Народу совершенно непонятен. Теперь в Новороссии все по-другому: русские люди едут туда сами. Они слышат Русский Зов. В них пробуждается Русское Начало. Их никто не посылает туда, на смерть, и никто не берет за них ответственности. Они сами бросаются под танк и гибнут под минами и ракетами Краматорска, Славянска, Лисичанска и Горловки. Внимание: они сами выбирают смерть за Россию, и в этой их смерти Россия возрождается, омытая их добровольной, добровольческой кровью. Они переступили черту страха, которая довлела над ними в лице Левиафана-Государства. Они русские и они свободны. У них нет больше ужаса, они сами Стражи Порядка, Русского Порядка.
Русская Партия рождается сейчас. В Новороссии. А Партия Запада сейчас обнажается. Она правила эксклюзивно в 90-е. Потом Путин ее замаскировал своим компромиссом, но теперь она как на ладони — причем в стране, где ей принадлежит только половина (а не все). И это сделал Путин. Сделал, и отошел в сторону посмотреть, как мы сами дальше справимся. Он не будет нам помогать. Но и не будет нам мешать. Он не сдаст шестую колонну, но и не позволит ей вырезать нас под корень. Жертвы будут, но золотая акция так и не будет пущена в ход. Полстакана запаяны.
Значит, все теперь зависит от нас самих. Мы так, конечно, не привыкли. Но спросите у павших героев Новороссии: каково это, умирать… За идею, за Родину, за свободу и честь, за Русский Мир… Непривычно.
Политика неумолимо меняет свою геометрию. Друг / враг отныне определяются по другому критерию. И все попытки увести нас от этой принципиальной на сегодня картины даже в случае успеха способны лишь отложить, отсрочить это понимание.
Путин одновременно и Крым, и колебания (мягко скажем) по Донбассу. Он — это и Глазьев, и Кудрин; и Рогозин и Сурков;и Сечин, и Дворкович. Он сочетает в себе противоположности, которые больше не могут жить в месте. Нельзя одновременно вводить и не вводить войска. Нельзя одновременно сливать и спасать. Эта платформа (чистый конформизм) сегодня стала слишком узкой.
При этом Путин, я убежден, никогда не сделает выбора ни в одну, ни в другую сторону. Этот момент ушел. Отныне он будет только мерцать (как впрочем и раньше) – солнечный/лунный, солнечный/лунный, лунный/лунный/солнечный, лунный/лунный/лунный и когда всем уже кажется, что теперь лунный в периоде, внезапно снова солнечный и… снова лунный/лунный, и опять солнечный/солнечный и снова лунный/лунный/лунный/лунный… До какого-то момента еще можно было допускать, что у Путина есть одна идентичность, но его окружение его обманывает, а нами правит. Но постепенно природу мерцания скрыть становится невозможно. Одно ясно: когда кажется, что вот-вот и предательство будет очевидно – раз, а вот и не предательство. И наоборот: вот-вот засияет Русский Мир, но нет… снова не тут-то было… Начнутся уступки и торги по газу… И так будет всегда.
Что ж, те, кто думал, что не всегда, разочарованы: Путин неопределим и загадочен, каждое следующее его действие дезавуирует сказанные только что слова, а каждое следующее слово идет в прямом, но мягком, успокаивающем диссонансе с только что совершенным действием. Противоположности комфортно (видимо) сочетаются в самом Путине. Но перед лицом прямого и назойливого вызова – от лица Киева/Вашингтона эта стратегия в какой-то момент перестала действовать. Оттуда исходит луч – луч ненависти, смерти, убийства. И он не мерцает. Мы в силе – удается его отразить, но стоит только взяться за свое (переговоры, международное право и т.д.) он бьет в открывшуюся щель с бешеной мощью.
Это драматически видно в кровавой ритмике Новороссии. И строго то же самое – внутри самой России. Шаг к Народу, шаг к элите, потом еще шаг к элите, затем еще, и … снова к Народу…
Никакой политологической модели в условиях доминации такого алеаторного кода не построишь: это также непредсказуемо как атональная музыка Штокхаузена – каждая следующая нота, каждый звук никак не вытекают из предыдущих. Нарратив разорван. Тем самым достигнута чистая спонтанность постмодерна. И те, кто за Путина любой ценой и всегда, вынуждены также членить дискурс на микровысказывания, не выписывающиеся ни в какую структуру. За Крым, Русскую Весну и вежливых людей, и против националистов Донбасса, сепаратистов и главное не вводить войска (то есть “вежливых людей”). В чем разница между Крымом и Донбассом? Во всем, глубокомысленно отвечают те, кто “любой ценой” и высокомерно плюют в тебя, не слушая возражений. Против Путина принципиально можно быть и Макаревичу и разочаровавшемуся патриоту, вернувшемуся в Россию из Славянска и вызванному в ФСБ для отчета, что он делал на территории суверенного соседнего Государства. Что тоже ничего не говорит о политическом содержании. Либералы ненавидят Путина за Крым и презирают за колебания в Новороссии. То же не позиция.
Получается как притча о половине стакана. Но тщетны надежды тех, кто полагает, что в один момент капля, одна золотая акция перевесит и он станет либо на 51% полный, либо на 51% все-таки пустой. Не выйдет! дает понять флегматичный президент, стакан запаян. Ни долить в него, ни отлить не получится. Запаяно и всё. Это вечные полстакана – строго 50% на 50%. И пустоты и заполненности распределяются между собой в стохастическом порядке – половина клавиш на рояле работают, а половина нет – и ты никогда не знаешь, какие точно работают, а какие нет – в этом правило игры, а теперь мы бы хотели услышать Шопена. На полрояле.
Может быть кому-то это еще не надоело. Допускаю. Но когда перед глазами трупы русских воинов, стариков, детей, женщин, Мадонны из Горловки или несчастных расстрелянных стариков из дома престарелых Донецка – эта увлекательная в других обстоятельствах (для кого-то) додекакофоническая пьеса перестает впечатлять. 14 лет ожидания развязки и мы понимаем по их истечении, что в этой пьесе развязки вообще не предусмотрено, предусмотрено только ожидание…
Я думаю, мы живем в момент перелома. Но уже в другой плоскости. Что-то подсказывает, что это больше уже не будет связано с Путиным. Он лучший лидер для России и для всей Европы. Однако он утрачивает значение политического и особенно идеологического камертона. Впрочем, как и Де Голль — лучший лидер Франции и Европы своего времени. Но в какой-то момент, причем в его расцвете, всем показалось, что он теперь не тот… Это бывает. Политическое меняет свою геометрию.
Я думаю, что на наших глазах формируется новое издание Русской Партии, партии Народа. Ее название “Новороссия”. Я не имею в виду “партию” в политическом смысле. Все мэйнстримные (парламентские) партии в России начисто лишены политического измерения, а все остальные маргинальны и не существуют. Может и правильно. Но я имею в виду другое: позицию, принципы, ценности. Те, кто за Новороссию, те за Русский Мир и Русскую Цивилизацию. Те за Империю, в конце концов — белую или красную не важно. И против Запада – либерального, капиталистического, того, какой есть. И без всяких компромиссов: Великая Война Цивилизаций. Запад воет с нами. У нас нет иного выхода, как принять это как факт и выиграть войну. Это не корпорация Россия, это цивилизация Россия. Корпорация Россия, игравшая по глобальным правилам, рухнула. Нас в этот мир на суверенных началах как полноценного конкурента не взяли. И решили обрушить любой ценой. Запад разглядел под личной корпорации Россия цивилизацию Россия и захотел ее сбить на взлете. Русская Партия принимает вызов и встает строго ЗА Русскую Цивилизацию. Это шаг вперед. Это заполнение стакана полноценным патриотическим содержанием. Но это уже следующий акт. Все решается в Новороссии, и именно поэтому наше имя Игорь Стрелков.
И с другой стороны, вся яснее позиция элитного либерального лобби. В нем уже нет принципиального различия между пятой колонной (против Путина) и шестой (за Путина). В ненависти к русской идентичности, в ужасе перед пробуждающимся Народом, и системные и антисистемные либералы единодушны. Они не столько против Путина, сколько против нас с вами, против русских, против Русской Партии. В общем населении Партия Запада меньшинство. Но в элите, увы, она, похоже, преобладает. Теперь после плюса Крыма и минуса Донбасса, после санкций и всех попыток изящного слива (который не получился), и она уже ориентируется не по Путину и его мерцанию, а по более устойчивым признакам: все, что нам нравится, они химически ненавидят; все, что вы презираем, они превозносят. При этом корпорации Россия нет больше и для них. Есть только глобальная корпорация и единственная цивилизация — западная. Русские как Народ, как историческое единство, как общество, объединенное судьбой и культурой, для Партии Запада – абсолютное зло, “фашизм”, “мракобесие” и т.д.
Две Партии в радикальном глубинном противостоянии на уровне принципов. И Путин не между ними. Он в стороне. Он устраняется от модерации этого процесса, который, видимо, далее модерировать не возможно. И все это выражается в кровавой ране Новороссии. Договор не складывается, складывается война. И она, этой война, одна на всех — и внешняя и внутренняя. И поэтому по Стрелкову и героям Новороссии бьют с обоих сторон — с фронта и с тыла.
Но что-то необратимо изменилось в сознании русских. Одно дело, когда они посылались в Афганистан или Чечню. Тогда ответственность за них брало Государство. И они сражались геройски, но это была не их война. В мирное время патриотизм, достигая точки кипения, выливался в экстремистские и суицидальные акции — как у нацболов или “приморских партизан”. Но удар наносился по самим себе и был Народу совершенно непонятен. Теперь в Новороссии все по-другому: русские люди едут туда сами. Они слышат Русский Зов. В них пробуждается Русское Начало. Их никто не посылает туда, на смерть, и никто не берет за них ответственности. Они сами бросаются под танк и гибнут под минами и ракетами Краматорска, Славянска, Лисичанска и Горловки. Внимание: они сами выбирают смерть за Россию, и в этой их смерти Россия возрождается, омытая их добровольной, добровольческой кровью. Они переступили черту страха, которая довлела над ними в лице Левиафана-Государства. Они русские и они свободны. У них нет больше ужаса, они сами Стражи Порядка, Русского Порядка.
Русская Партия рождается сейчас. В Новороссии. А Партия Запада сейчас обнажается. Она правила эксклюзивно в 90-е. Потом Путин ее замаскировал своим компромиссом, но теперь она как на ладони — причем в стране, где ей принадлежит только половина (а не все). И это сделал Путин. Сделал, и отошел в сторону посмотреть, как мы сами дальше справимся. Он не будет нам помогать. Но и не будет нам мешать. Он не сдаст шестую колонну, но и не позволит ей вырезать нас под корень. Жертвы будут, но золотая акция так и не будет пущена в ход. Полстакана запаяны.
Значит, все теперь зависит от нас самих. Мы так, конечно, не привыкли. Но спросите у павших героев Новороссии: каково это, умирать… За идею, за Родину, за свободу и честь, за Русский Мир… Непривычно.
Политика неумолимо меняет свою геометрию. Друг / враг отныне определяются по другому критерию. И все попытки увести нас от этой принципиальной на сегодня картины даже в случае успеха способны лишь отложить, отсрочить это понимание.
Дугин А.Г.