В общем хоре обвинений России в несоответствии всевозможным принципам человеческой гуманности, неуважении прав личности и ущемлении всех мыслимых и немыслимых свобод, одной из солирующих партий можно считать возгласы о попрании свободы слова.
Практически каждый видный деятель антироссийского толка считает своим долгом «уколоть» нашу отчизну именно иглой тоталитарной цензуры, жернова которой бесчеловечно перемалывают всех несогласных с «генеральной линией партии».
Хорошим тоном стали постоянные замечания «уважаемых партнёров» по части прав и свобод.
Сколько им не указывай на объективные явления и факты, сколько не спорь, мы все равно оказываемся на стороне защищающейся, а не нападающей.
Именно мы вынуждены отвечать, а не спрашивать. В то время, как спросить очень даже было бы о чём. Если свобода слова вообще существует в современном мире.
«Свобода слова» – явление, не только и не столько трактуемое в формулировках, удобных тому или иному государству, сколько изменяющееся под действием правящих режимов и правительств. Такое же влияние оказывает на свободу волеизъявления и исторические обстоятельства. В самом широком смысле свобода слова подразумевает право человека свободно выражать свои мысли. Заметим, что в этом утверждении нет никаких условностей и ограничений. Всё чётко и ясно: выражать свои мысли. Это включает в себя как устную (демонстрации, свободомыслие, публичное выражение мыслей), так и письменную (свобода печати и СМИ) формы.
Однако сама по себе свобода слова не может рассматриваться объективно и отдельно от понятий истины, доказуемости, гуманности. В современной правовой системе подключаются явления права собственности, репутации и клеветы. На государственном уровне мы должны ещё учесть и национальную безопасность страны, устойчивость политической системы, государственную тайну, разжигание розни по любому признаку и т.д. Таким образом, ещё даже не приступив к юридической декларации свободы слова, уже на гуманитарном уровне мы сталкиваемся с ограничениями логичными, понятными и неизбежными.
Какова же трактовка международного законодательства на сей счёт? Международный пакт о гражданских и политических правах, принятый резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи от 16 декабря 1966 года в статье 19 п. 2 утверждает:
«Каждый человек имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору».
Однако, уже следующем пункте вводятся ограничения.
«Пользование предусмотренными в пункте 2 настоящей статьи правами налагает особые обязанности и особую ответственность. Оно может быть, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями, которые, однако, должны быть установлены законом и являться необходимыми:
a) для уважения прав и репутации других лиц;
b) для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».
Где заканчиваются рамки свободы, и начинается зона «уважения прав и репутации других лиц» и, тем более, «охраны общественного порядка и нравственности» этот нормативный акт не уточняет, оставляя это на совесть каждого отдельно взятого государства.
Второй не менее важный первоисточник, упоминающий свободу слова, это Европейская конвенция по правам человека. В статье 10 первый пункт практически дублирует вышеупомянутый Пакт о правах с небольшим дополнением:
Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует Государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий.
И, если в приведённом пункте вводится логичное обстоятельство, позволяющее осуществлять лицензирование интеллектуальной собственности, то второй пункт в лучший традициях европейской юриспруденции оставляет «дырку в заборе» для привычного западного двоемыслия.
«Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия».
Таким образом, оригинальные первоисточники наполнены условностями и оставляют, по всей видимости, право объективного толкования рамок свободы слова законодательствам самих стран. На международном уровне всё туманно и расплывчато. Логично предположить, что самые чёткие рамки, позволяющие осуществлять судебную деятельность, в основном нормативном акте страны – конституции. Конечно, в случае, если свобода слова действительно является ценностью для государства). Так ли это?
Рассмотрим оплот гуманизма и демократии, от уверенности своей позволяющий диктовать миру свои правила. В рамках конституции США свобода слова упоминается единожды (sic!) в Первой поправке, звучащей следующим образом:
Конгресс не должен издавать никакого закона относительно установления какой-либо религии, или воспрещающего свободное исповедание всякой религии, или ограничивающего свободу слова и прессы, или право народа — мирно собираться, а также просить правительство о прекращении злоупотреблений.
Казалось бы, вот она, истина в последней инстанции. Никаких условностей, всё ясно и просто. Согласно правовым нормам, разрешено всё то, что прямо не запрещено, соответственно, свобода слова не ограничена никак. А соответственно поправке – она ещё и не может быть ограничена никаким образом в будущем. Вроде бы всё и складывается в идеальную картинrу, если бы не пара нюансов.
Нюанс первый. Т.н. «Зона свободы слов». Это такой огороженный участок в общественных местах, где можно свободно выражать своё мнение.По вышеописанным причинам, такие зоны также известны, как «зоны действия Первой поправки» или «загоны свободы слова». В частности, наиболее активное распространение это явление получило во времена президентства Джорджа Буша и использовалось для подавления несогласия демонстрантов, окружающих президента во время его поездок. Во время официальных визитов к Бушу или его перемещений Секретная служба США абсолютно легально на законных основаниях «перемещает» несогласных в участки, оборудованные заборами. Нужно ли уточнять, насколько далеко от «официальных глаз» находятся эти участки?
Нюанс второй. Тест Миллера. Государству, так упорно попрекающему нас в излишней консервативности, клерикализации и отсталой нравственности, стоило бы помнить, о тесте, применяемом в Верховном суде, и способном запретить абсолютно любой материал на основании очень расплывчатых и двояких правил, звучащих следующим образом:
a) Средний человек, применяя современные общественные моральные нормы, посчитает, что материал в целом вызывает похотливый интерес; (под «средним человеком» подразумевается лицо средних интеллектуальных способностей и обычной осведомлённости – прим. авт.)
b) Материал изображает в явно оскорбительном виде сексуальные действия, в особенности — оговорённые соответствующим законодательством; (здесь подразумевается Явно оскорбительные представления или описания откровенных сексуальных актов, в обычной или извращённой форме, реальные или имитированные – прим. авт.)
c) Материал в целом не имеет высокой литературной, художественной, политической или научной ценности. (ну а здесь подразумевается всё, что угодно – прим. авт.)
Нюанс третий. Политика, политика и ещё раз политика. Миф о США, как стране, полностью свободной от предрассудков в области свободы слова, был разрушен 13 августа 2008 года вместе с «затыканием рта» Аманде Кокоевой в прямом эфире телеканала FoxNews. Юная осетинка, заставшая обстрел Цхинвала грузинскими войсками, так и не получила права высказать личное мнение и быть услышанной, будучи грубо прерванной ведущим. Не то мнение. Не подпадает под генеральную линию партии (зачёркнуто) пресловутые этические нормы. Ведь только этические нормы могут быть ограничителями, согласно американскому законодательству.
Имеет ли при таком внушительном «багаже» США право на какую-либо критику в данной области? Вопрос риторический.
Ни в коем случае не стоит утверждать, что наши дела обстоят идеальным образом. Прежде всего, юридически свобода слова закреплена в Конституции следующим образом (ст. 29):
1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова.
2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.
3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.
4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.
5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается.
Кроме того, свобода слова закреплена также и в федеральных законах «О средствах массовой информации», «О порядке освещения деятельности органов государственной власти в государственных средствах массовой информации», в законе РСФСР «О языках народов Российской Федерации», в части IV Гражданского кодекса РФ, в законе «О государственной тайне», федеральных законах «Об обязательном экземпляре документов», «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», «О рекламе», «О связи», «О коммерческой тайне», «О персональных данных», «Об архивном деле в Российской Федерации».
Сложно оценить по дискретной шкале, что допускает больше кривотолков: пропаганда ненависти и вражды у нас или конкретные факты нарушения свободы слова в США. Однако очевидно, что на юридическом уровне Россия придерживается своих же правил гораздо ответственней и аккуратней. Добавим к этому тот факт, что каждый отдельный случай рассматривается индивидуально, а не привязано к прецеденту.
Фактаж по вопросу ограничений свободы слова, в массе своей, как раз и относится к экстремизму (суть ненависть и вражда), пропаганде гомосексуализма среди несовершеннолетних, случаям убийств журналистов. Относительно последнего можно долго дискутировать о причинах, порождающих это явление (к примеру, не стоит упускать из виду общий криминогенный фон или интересы крупного бизнеса). Ну а вопрос гомосексуализма уже настолько затёрт и истерзан всеми «уважаемыми партнёрами», что лучше его просто оставить на размышление читателя.
Так виновна Россия в преступлениях против свободы слова, или нет?
Ответим на это по-одесски, контрвопросами.
- А существует ли свобода слова в объективном её проявлении?
- А кто может быть судьёй?
- А чист ли сам судья?
Да, мы не впереди планеты всей по этому показателю.
Но в качестве последнего и заключительного хотелось бы спросить, а кто же является прообразом г-на Навального, г-жи Новодворской, г-на Немцова и г-на Каспарова в странах, так усердно нас обвиняющих в нарушении свободы слова? Не потому ли только у нас может до такой степени распоясаться «либеральная тусовка», что для её «сворачивания» наше государство уж слишком демократично в этом отношении?
А ведь так хотелось бы тихими осенними вечерами на своём приёмнике включить «Эхо Нью-Йорка»…