После Второй мировой США и Британия создали тайную антикоммунистическую организацию из бывших нацистов, раскрытую лишь в 1990 году
31 мая 1972 года на пульт ночного дежурного полицейского участка в Гориции, что на севере Италии, поступил анонимный звонок: «На дороге в Савонью стоит белый “Фиат”, у него видны следы от выстрелов в ветровом стекле». На место выехал наряд карабинеров, они обнаружили автомобиль, начали осмотр, открыли капот, и тут раздался взрыв невероятной мощности, разнесший в клочья обоих полицейских и машину.
24 января 1975 года в самом центре Мадрида в офис крупнейшего профсоюза Испании — ССОО, связанного с Коммунистической партией Испании, ворвались люди, вооруженные американскими автоматами MAC-10. Они выстроили у стены персонал — бухгалтеров и адвокатов (семь мужчин и беременную женщину) — и расстреляли их.
7 октября 1983 года в провинциальный супермаркет бельгийского городка Берсел вошли три человека в масках и открыли шквальный огонь по посетителям и продавцам. Старшему менеджеру оторвало пулей челюсть, все попадали на пол; позднее свидетели вспоминали, что один из нападавших был также вооружен скандинавским топором. Было похищено около миллиона франков; это одно из дюжины идентичных ограблений за два года: небольшая сумма, максимальное количество жертв.
Как итальянские ультраправые устанавливали «Новый порядок»
Первый из перечисленных эпизодов, получивший в прессе название «Засада в Петеано», произошел в очередной турбулентный момент итальянской политической истории — если вообще уместно говорить о хаотических моментах, когда речь идет о Первой республике, вся история которой представляла собой нескончаемый кризис. В нападении немедленно обвинили «Красные бригады». Несколько сот человек были арестованы, немало людей допрошены, однако многолетний судебный процесс так и не привел к положительным результатам, и дело оставалось очень темным.
Спустя одиннадцать лет дело об убийстве полицейских попало в руки молодого венецианского судьи Феличе Кассона, который просмотрел имевшиеся материалы и пришел в ужас: складывалось впечатление, что следствие сознательно запутывало эту историю. Свидетелей допрашивали спорадически, важные материалы и доказательства исчезали без следа, никакой логической линии не прослеживалось, а локальное управление карабинеров, сотрудники которого были убиты, попросту манкировало расследованием. Все это заставило Кассона заподозрить неладное, однако решающей несостыковкой стал анализ взрывчатки.
В 1973 году полицейский эксперт вынес заключение о том, что в Петеано использовалась взрывчатка, аналогичная другим эпизодам, когда в терактах бывали замешаны «Красные бригады». Но Феличе Кассон знал, что «бригады» обычно готовили свою взрывчатку сами, используя легальные хозяйственные средства, и ее мощность всегда была небольшой — очевидно меньшей, чем необходимо для того, чтобы в клочья разорвать автомобиль.
Судья затребовал повторную экспертизу — и ее результаты были поразительными. На деревенской дороге неподалеку от границы со Словенией в 1972 году стояла машина, начиненная С-4 — профессиональной взрывчаткой, используемой военными.
Разницу между кустарной ацетоно-бензиновой бомбой и пластидом невозможно не заметить, и Кассон начал расследовать обстоятельства экспертизы десятилетней давности. Оказалось, что полицейский эксперт, назначенный для вынесения этого заведомо ложного заключения, был активным членом неофашистской организации «Новый порядок» (Ordine Nuovo), о связи которой с терроризмом было широко и давно известно. Тогда же, в 1972-м, у полиции были основания подозревать в теракте ультраправых, но в результате пиротехническая экспертиза убедила всех в виновности левых. Феличе Кассон решил действовать от противного.
Потребовалось множество усилий для того, чтобы получить необходимое финансирование на дорогостоящую голосовую экспертизу в Швейцарии. Голос, уведомивший много лет назад полицейского дежурного о машине с пулевыми отверстиями в стекле, нужно было сравнить с образцами голоса известных ультраправых террористов. Экспертиза однозначно показала: на другом конце провода в ту ночь был Карло Цикуттини, один из боевиков «Нового порядка».
Феличе Кассон. Фото: Francesco Dalla Pozza / AP, архив
К тому времени этот человек уже в течение долгих лет находился в розыске за попытку угона самолета: в октябре того же 1972-го он с несколькими сообщниками захватил самолет на небольшом аэродроме в Ронки, потребовав освобождения другого заметного правого боевика — Франко Фреда — плюс 200 миллионов лир наличными (около $ 200 тысяч). Полиция штурмовала самолет: один из захватчиков, бывший десантник, был убит, еще два члена банды отправились в бега. Цикуттини, организатор акции, до странности легко пересек две границы и оказался в Барселоне, под защитой режима Франко. Там он женился и получил испанский паспорт, став практически недосягаемым для экстрадиции. Юридически недосягаемым он стал в 1977 году, когда новое, демократическое правительство Испании объявило амнистию по статьям о политическом экстремизме, и итальянцам было официально отказано в выдаче Цикуттини.
Однако второй из бежавших — Винченцо Винчегерра — не выдержал скуки эмиграции, за что и поплатился. Он тоже легко оказался в Испании, но спустя многие годы вернулся в Рим, будучи уверенным, что старые дела окончательно забыты. В 1979 году его арестовали по делу о захвате самолета, а в 1984-м до него добрался судья Кассон.
Шансов не было: прокурору удалось доказать, что банда Винчегерры участвовала в засаде на полицейских, и теперь стоял вопрос о том, кто именно понесет основную ответственность за это тягчайшее преступление.
Бывший террорист перешел в наступление: то, что он рассказывал журналистам и судьям, было бы похоже на безумие, если бы дело не происходило в Италии 1980-х.
Период с конца 1960-х и до самого краха Первой республики получил в истории страны название «Годы свинца»: это эпоха нескончаемого террора, в который погрузили жизнь страны соперничающие ультралевые и ультраправые группировки. «Красные бригады»,«Борьба продолжается», «Первая линия» — с левой стороны и «Новый порядок»,«Национальный аванганд», «Вооруженные революционные ячейки» — с правой устроили в сумме такое количество террористических актов, что все это можно сравнить с небольшой гражданской войной. Причем даже не учитывая терактов, совершенных различными фракциями мафии, которые тоже часто носили политический характер.
Взрывы, убийства, похищения происходили почти ежемесячно. При этом если левые группировки, состоявшие в основном из бывших студентов, специализировались на точечных атаках против тех или иных представителей власти или других оппонентов, ультраправые уже тогда придерживались логики, сформулированной много лет спустя американцем Уильямом Пирсом в бестселлере «Дневники Тернера»: чем больше жертв, чем шире хаос и социальная деструкция, тем больше шансов у фашистов на победу. Бомбы устанавливались на площадях, на вокзалах, в залах ожидания, общественных приемных. Массовость и бессмысленность бойни повергала итальянцев в шок в течение многих лет.
Теперь же, в 1984 году, Винчегерра отказывался нести ответственность за совершенные им преступления, потому что все это он делал под напутствием государственных служб — полиции и контрразведки. В течение многих лет его группа, как и многие другие, проходила тренировки под руководством военных, получала от них полное финансирование, пользовалась государственной информационной и юридической поддержкой. В рамках этой поддержки Винчегерра и его соратник Цикуттини были спешно эвакуированы из Италии под дипломатическим прикрытием, когда план захвата самолета в Ронки провалился.
Таким образом, Винчегерра стал первым «пентити» в деле об антиконституционном заговоре: этим словом называли в Италии ключевых свидетелей в мегапроцессах против мафии. Это были мафиози, потерпевшие поражение в войне группировок, нередко потерявшие родных и близких, которых отчаяние заставляло нарушить основное правило криминального кодекса — закон молчания, «омерту». Только показания этих людей могли порвать порочный круг всеобщего покрывательства — и Винчегерра сыграл именно такую роль в разоблачении проекта «Гладио».
Винченцо Винчегерра. Кадр: фильм «Operation Gladio» / BBC, 1992 год
В течение многих лет судья Кассон пытался добиться от силовых структур комментариев по поводу разоблачения Винчегерры, но безуспешно: все должностные лица отказывались говорить либо публично опровергали показания преступника. Политический раскол в стране тем временем продолжал усугубляться, и к 1990 году Кассону наконец удалось найти для помощи своему расследованию влиятельных покровителей в Сенате — из числа противников действовавшего премьер-министра Джулио Андреотти. Была сформирована парламентская комиссия по «расследованию террористических актов», и при ее поддержке Кассон требовал от властей допуска к государственным архивам контрразведки. В июле 1990 года премьер был вынужден подписать это разрешение под давлением сенаторов. Дальше отмалчиваться было бессмысленно: опережая события, 24 октября 1990 года Джулио Андреотти публично рассказал парламенту и миру о «Гладио».
Страх и ненависть к СССР
24 июня 1941 года влиятельный сенатор и член правящей Демократической партии США Гарри Трумэн так высказался о начавшейся за два дня до этого войне между СССР и Германией в интервью The New York Times: «Если мы увидим, что Германия побеждает, мы должны помогать России, а если Россия — то Германии. Таким образом мы дадим им возможность убить как можно больше людей. При этом надо заметить, что я не хотел бы видеть Гитлера победителем ни при каких обстоятельствах».
Эта известная цитата характеризует отношение американских элит к событиям, происходившим между 1941 и 1945 годом в Европе: в этом нет секрета. Можно лишь догадываться, сколько раз в Белом доме пожалели о том, что Гитлер все-таки не победил.
Передовой отряд антикоммунизма был сформирован из нацистов
Война еще не закончилась, а по всей западной территории оккупации уже начались переговоры американских и британских военных с уцелевшими структурами ультраправых. Многие итальянские фашисты позже вспоминали, как их выпускали всего через сутки после сдачи в плен, если они подписывали бумагу о вступлении в «антикоммунистическую дружину». Эмиссары военной разведки были направлены на переговоры в Республику Сало, последний оплот сторонников Муссолини. То, что эти переговоры увенчались успехом, подтверждает количество бывших функционеров «Социальной республики» в руководстве правоохранительных структур демократической Италии.
Общий принцип в каждой из стран был схожим: ультраправых добровольцев организовывали в дружины, полицейские или военные снабжали их оружием, из числа доверенных лиц каждой из групп назначался куратор. Кроме того, будущие партизаны обеспечивались системой «схронов» — ящиками с боеприпасами, радиотехникой, медикаментами и прочим необходимым.
Все группы подчинялись единому командованию внутри аппарата военной разведки — в Италии эта система получила кодовое название «Гладио», а сами участники звали друг друга гладиаторами:
в каждой из стран сеть называлась по-разному, но со времен откровений Андриотти 1990 года они ассоциировались в массовом сознании именно с образом обоюдоострого римского меча.
Тренировками гладиаторов изначально занимались офицеры британского Управления специальных операций (SOE, ранний аналог американской разведки), их учили диверсионной деятельности, взрывотехнике, кодировке, налаживанию коммуникаций, в их обязанности также входило оказание помощи раненным пилотам и разведчикам. Бывшие участники SDRA 8 — бельгийской гладиообразной сети — вспоминают, что их обучение включало симуляции совершения диверсий на настоящих, действующих объектах (казармах, поездах) и даже симуляции вынужденных экспроприаций в магазинах. Все могло пригодиться в борьбе с теоретическим врагом: Франческо Коссига, восьмой президент Итальянской Республики, вспоминал в интервью «Би-би-си», как стоял двадцатилетним на берегу моря на родной Сардинии, вооруженный английским автоматом Sten и гранатами, в ожидании неминуемого коммунистического вторжения.
Уже к концу 1948 года по всей Западной Европе раскинулась хорошо обученная и вооруженная конспиративная сеть. Национальные агентства должны были координировать свои действия через «Тайный комитет Западного союза» (CCUO), базировавшийся в Бельгии. Андре Мойен, отставной начальник SDRA 8, любил повторять: «Сейчас многие говорят, что “Гладио” было основано ЦРУ. Но это смешно: ведь само ЦРУ было основано только в сентябре 1949 года — они просто пришли на все готовое!»
Джулио Андреотти, 1990 год. Фото: Claudio Luffoli / AP
С основанием НАТО в 1951-м сети «Гладио» перешли под руководство объединенного «Тайного комитета планирования» (CPC) в бельгийском городе Монсе, и с тех пор на всех координационных совещаниях председателем неизменно был офицер американской разведки.
В каждой из стран будущие партизанские отряды структурно подчинялись контрразведке или военной разведке, и сведения о них были, разумеется, засекречены — в том числе и от других департаментов того же ведомства. Такая двойная система конспирации позволила сохранить тайну «Гладио» нераскрытой на невероятно долгий период — вплоть до 1990 года, когда Андреотти «добровольно» объявил о ее существовании, посчитав, что холодная война уже не только закончена, но и принадлежит отдаленному прошлому. Премьер-министр также передал парламентской комиссии информацию о всех руководителях «Гладио» в Италии, офицерах военной разведки SISMI, формально отвечавших за проект, а также списки сотен рядовых участников.
Осторожный ход Андреотти не устроил никого.
Ультраправые и военные обвинили его в предательстве; генерал Вито Мичелли, отбывавший срок за «антиконституционный заговор», воскликнул в тюрьме: «Я сижу за то, что отказался рассказывать о вещах, которые сейчас Джулио разболтал всему миру!»
Журналистов и парламентариев интересовал вопрос, как гражданские дружины, организованные для борьбы с вторжением Красной армии, смогли успешно просуществовать до 1990 года.
Наиболее кровавой деятельность «Гладио» была в Греции. Там марионеточное проанглийское правительство развернуло кампанию террора против коммунистов, чем спровоцировало гражданскую войну, в которой активнейшее участие приняли части «Горной штурмовой бригады» (LOK), специально подготовленной десантниками из английской SAS. Для борьбы с всенародным левым движением британцы были вынуждены вербовать вчерашних фашистов: в результате силовые структуры Греции состояли из одних бывших коллаборационистов и амнистированных нацистов. После многолетней бойни, включавшей в себя акции массового уничтожения мирного населения (общее число погибших — около 200 тысяч человек), остатки коммунистических отрядов греческих партизан были выдавлены в Югославию: большая часть из этих людей были позднее, вместе с семьями, перемещены Сталиным в Узбекистан, где они компактно проживали вплоть до 1980-х.
США привели итальянскую мафию к власти
В Италии тоже была готова разразиться война: в случае победы Коммунистической партии (КПИ) на всеобщих выборах 1948 года американские войска должны были начать немедленную интервенцию. Отряды «Гладио» находились в боевой готовности по всей стране. Как и в Греции, позиции правых были очень слабы, в правящую Христианско-демократическую партию были влиты гигантские средства, чтобы она смогла догнать стабильные 30 %, удерживаемые КПИ, что с 15 % социалистов в сумме давало парламентское большинство. Масштабная фальсификация выборов в 1948-м спасла Италию от гражданской войны — ХДП получила большинство и смогла остаться у власти в решающую минуту. Тем не менее это был очень шаткий успех: симпатии населения оставались на стороне левых, и были необходимы решительные действия, чтобы держать оппозицию и ее электорат под контролем.
На юге страны левых традиционно сдерживала мафия. Широко известна интрига, когда в 1942 году американские военные заключили обоюдовыгодное соглашение с нью-йоркским боссом Счастливчиком Лучано: через него они вышли на влиятельные сицилийские семьи, которые в годы войны поставляли им важную информацию, а в 1943-м мафиози даже приняли участие в некоторых операциях на стороне союзников.
Во время оккупации многие из них были назначены американцами мэрами, руководителями муниципалитетов, министрами, что на многие десятилетия закрепило власть «Коза ностры» в регионе.
Эти люди не церемонились с коммунистами: в историю вошло множество убийств, взрывов, расстрелов демонстраций, учиненных боевиками мафии. Самая известная из таких акций устрашения — это бойня в Портелла-делла-Джинестре 1947 года, когда члены банды Сальваторе Джулиано открыли шквальный огонь по первомайской демонстрации крестьян. Были убиты десятки людей, в том числе четыре ребенка. Все преступления сходили убийцам с рук: став частью политического истеблишмента, провинциальные бандиты вышли на новый уровень, сделавший мафию той непобедимой силой, какой она известна сейчас. Это было бы невозможно без всеобщего покровительства США и правящей Христианско-демократической партии Италии.
Тем не менее большинство регионов, особенно наиболее индустриально развитых, продолжали симпатизировать левым, и здесь правые на улицах все еще чувствовали себя на позициях обороняющихся. Ими было организовано «Итальянское социальное движение», полностью наследовавшее «Социальной республике» в Сало и поддерживающее на муниципальном уровне христианских-демократов в парламенте. В него вошло большинство боевиков «Гладио», в том числе бригада Валерио Боргезе; сам же Черный Принц позже основал внутри движения революционную группу «Национальный фронт».
Из недр «Социального движения» вышли основные фашистские группировки, проявившие себя в «Годы свинца»: «Национальный авангард» и «Новый порядок». Они провозглашали своей задачей террор и тотальную войну против всех левых, как в политике, так и на улицах. И, в отличие от левых, действительно располагали ресурсами для войны: в их распоряжении оказались огромные запасы оружия, переданные американцами.
Схожие процессы происходили по всей зоне распространения правых «партизанских» сетей. В Германии организация Рейнхарда Гелена (бывший глава нацистской разведки при Гитлере) основала экстремистский «Союз немецкой молодежи», существование которого было выявлено в 1952 году. В ходе парламентского расследования выяснилось, что союз готовил убийства множества деятелей Коммунистической и Социал-демократической партий, для чего должно было быть использовано оружие из специальных схронов, оставленных в послевоенные годы. Очевидно, эта организация была еще одной ветвью проекта «Гладио», и только ее случайная ликвидация предотвратила развитие в Германии итальянского сценария уличной войны.
Пользуясь административными контактами в послевоенных органах власти, где огромную роль играли ультраправые, «Гладио» повсеместно начало свое самостоятельное развитие. Таким образом, США и Британия создали самую крупную и влиятельную террористическую сеть в Европе второй половины ХХ века; вопрос лишь в том, сделали они это случайно или сознательно.
Пользуясь административными контактами в послевоенных органах власти, где огромную роль играли ультраправые, «Гладио» повсеместно начало свое самостоятельное развитие. Хотели они того или нет, но США и Англия создали, таким образом, самую большую и влиятельную террористическую сеть в Европе второй половины ХХ века.
Антикоммунистический заговор
После сенсационных откровений итальянского премьера Андреотти в парламенте и обнародования массы свидетельств и документов, собранных Комиссией по расследованию террористических актов, большинство официальных лиц в Италии и других затронутых скандалом странах отказались давать комментарии, либо высказывались двусмысленно. Отрицали сказанное премьер-министром, впрочем, очень немногие. Значительное число официальных лиц сочли для себя возможным или выгодным присоединиться к волне свидетельств: так, президент страны Франческо Коссига открыто заявил, что сам был в юности членом «Гладио» и сейчас готов защищать свою страну от коммунистов так же, как и 40 лет назад. Еще большее количество людей согласились заговорить спустя несколько лет после развала СССР.
Джерардо Серавалле. Фото:elsacodelogro.blogspot.com
В частности, телеканалу BBC удалось взять интервью у генерала Джерардо Серавалле, официального руководителя «Гладио» в Италии на протяжении многих лет. Перед нами сидит бодрый старик, в жилетке и при бабочке. «Гладио», по его словам, было секретной сетью кооперации военных разведок внутри аппарата НАТО, изначально задуманной для противодействия возможному вторжению Красной армии, а также для противодействия возможной революции в Европе, будь она инициирована местными компартиями. Со временем, однако, стало очевидно, что левые настроены одержать победу демократическим путем, придя к власти посредством выборов, что несколько затруднило задачу военных. Серавалле вспоминает, что с определенного момента (вероятно, можно говорить о 1953 годе) его американские и английские кураторы все больше советовали ему сосредотачиваться не на военных учениях, где подразумевалась борьба против авиации и бронетехники, а на разработке некой новой программы гражданского, внутриполитического сопротивления. Сам генерал уверяет, что лично не занимался ничем подобным, однако у него есть все основания полагать, что внутри его организации, с подачи американцев или же автономно, могла возникнуть дублирующая тайная структура, которую он назвал «Гладио-2». И именно она, судя по всему, включая в себя, с одной стороны, высшее военное руководство, а с другой — ультраправых молодчиков, пользуясь тайниками с боеприпасами, предназначенными для партизанской войны, может быть ответственна за злодеяния 1960—70-х годов.
Версия Серавалле, к которой в той или иной степени склоняются все замешанные в скандале политики во всех странах НАТО, выглядит не слишком убедительной. К сожалению, гораздо более правдоподобной кажется мрачная версия, согласно которой «Гладио-1» и «Гладио-2» были все же одной организацией. Ее руководство и финансирование шло из штаб-квартиры войск НАТО в Бельгии; затем средства и директивы достигали национальных офисов, члены которых (высокопоставленные офицеры армии, внутренних войск, разведки) одновременно курировали массовые ультраправые движения, частью которых были и подпольные террористические группировки. К моменту, когда военная угроза со стороны СССР была давно позади, а сам Сталин много лет как умер, вся эта слаженная система сосредоточилась на борьбе с левым движением в своих странах, где их главным врагом постепенно становились социал-демократы всех мастей.
Такую политику очень сложно объяснить с военной точки зрения, зато легко — с экономической. Можно предполагать, что с самого своего основания НАТО было не военным, а макроэкономическим альянсом между европейской олигархией и элитами США. Первые получали гарантии защиты от своего основного противника — европейского левого движения, вторые — вереницу государств-сателлитов, идеальное пространство для сбыта продукции и финансовых услуг. Политическим детищем этого союза стало доминирование однотипных христианско-демократических партий в Европе на протяжении большей части второй половины XX века.
Швейцарский историк, профессор Университета Базеля Даниель Гензер считает основным итогом разоблачения сети «Гладио» именно то, что оно наилучшим образом иллюстрирует геополитическое состояние, в котором находились страны Западной Европы после войны: «условный суверенитет». Это адекватно представлению о том, как функционировала «демократическая» система в странах Восточного блока. Как это ни шокирует европейского читателя, но по обе стороны «Железного занавеса» происходили сходные процессы.
Ошибкой многих исследователей «Гладио» (среди которых большинство, конечно же, конспирологи) является то, что они огульно записывают в список деяний сети все преступления, совершенные ультраправыми в Европе, если не все нераскрытые преступления вовсе. Это создает очень впечатляющую картину, однако серьезно запутывает ясную в действительности историю. На протяжении 40 лет своего существования, «гладио»-образные структуры продемонстрировали себя открыто во множестве эпизодов разного характера. К примеру, в 1957 году в Норвегии произошел крупный межведомственный скандал: глава контрразведки обвинил своих же сотрудников в том, что те под руководством офицеров НАТО проводили акции давления на левых активистов, в том числе рассылали письма с угрозами.
В другой относительно спокойной стране — Бельгии — в период с 1982 по 1985 год произошла серия кровавых нападений на супермаркеты и другие людные места. Они были объединены полицией в расследование об «Убийствах в Брабанте» — во всех 18 эпизодах присутствовали одинаковые детали. Использовалось автоматическое оружия, действия группы своей организованностью напоминали действия военных, руководили атакой всегда одни и те же люди, а похищенные суммы были так незначительны, что создавалось впечатление инсценировки. Выяснилось, что часть из использовавшихся автоматов ранее принадлежала жандармерии (военизированной полиции, внутренним войскам), но пропала со склада. Расследование вышло на ультраправую группировку Westland New Post — часть движения Front de la Jeunesse («Молодежный фронт»), «милитаризированных отрядов самозащиты». В ходе обыска у одного из членов группировки были обнаружены копии некоторых секретных материалов бельгийской армии, еще позже выяснилось, что один из лидеров Westland New Post был сотрудником VSSE (бельгийской разведки). «Убийства в Брабанте» так никогда и не были раскрыты. Основатель Westland New Post был найден повешенным в подвале собственного дома.
«Принуждение к демократии»
Однако наиболее масштабные формы ультраправый и прогосударственный терроризм приобрел в странах южной Европы, где позиции левых были традиционно наиболее сильны. Мы не будем обращаться к самой кровопролитной кампании подобного рода, происходившей в Турции, восточном оплоте НАТО, — здесь генералы даже не пытались скрывать свою причастность к массовым расстрелам и их финансированию со стороны США. С точки зрения систематизации, события в Турции следует относить к эпизодам всемирной войны Пентагона против левого движения в развивающихся странах — секретными такие операции давно не назовешь.
На протяжении многих лет Коммунистическая партия Италии (КПИ) продолжала проигрывать на сфальсифицированных национальных выборах, зато неизменно выигрывала на муниципальных в наиболее развитых районах: с ними было невозможно не считаться. КПИ начала вступать в коалиции с левоцентристами, становясь постепенно частью политического эстеблишмента. В 1956 году многие члены руководства КПИ открыто осудили ввод советских войск в Венгрию. В качестве компромисса Пальмиро Тольятти выдвинул концепцию «полицентризма» — было очевидно, что КПИ постепенно дистанцируется от прямого участия Москвы в своих делах. Это сказалось позитивно на имидже партии — на выборах в 1963 году она набрала 25 % голосов плюс 14 % у социалистов, это давало в сумме 39 %, ровно на 1 процент больше, чем у правящей ХДП.
Последствия взрыва в зале ожидания Аграрного банка в Милане, 1969 год. Фото: AP
Позиция США оставалась жесткой — коммунисты не должны были войти в итальянское правительство. После переговоров парламентарии пришли к компромиссу: хотя члены КПИ и не вошли в кабинет, его возглавил представитель левого крыла ХДП Альдо Моро, а некоторые социалисты впервые стали министрами. Эта ситуация не устроила правых и США. 14 июня 1964 года командующий частями карабинеров, генерал Де Лоренцо привел в действие старый военный план по «противодействию коммунистическому восстанию». В Рим вошли танки и части десантников, были мобилизованы сети «гладиаторов» — им предписывалось произвести аресты по спискам членов КПИ, СПИ, либеральных журналистов, занять редакции газет. Переворот и кровопролитие было остановлено в последнюю минуту: премьер-министр Моро явился к Де Лоренцо с извинениями, в результате все левые министры в тот же день добровольно покинули кабинет. Появление в городе бронетехники было объяснено репетицией военного парада.
Бескровный, ошеломительный успех операции по «принуждению к демократии», план которой был разработан на случай победы коммунистов много лет назад, очень впечатлил американцев. Отныне он стал восприниматься как инструкция к действиям во всех подобных ситуациях — делать военные перевороты в Европе оказалось ничуть не сложнее, чем в Центральной Америке.
«Как можно изнасиловать шлюху?!»
В 1965 году политическая напряженность в Греции достигла своего кризиса, который в историографии получил почти библейское название «Апостасия-65». «Национальный радикальный союз», ультраправая, проамериканская партия, удерживавшая власть в стране с конца 1950-х, проиграла центристам и левым из партии EDA, многие из членов которой имели отношение к запрещенной компартии. Король Константин распустил парламент, и делал он это несколько раз, потому что доля правых в нем все уменьшалась и уменьшалась. Необходимо было действовать оперативно: в 1967 году руководство элитных армейских частей ЛОК ввело в действие план «Прометей» — точно так же, как и в Италии, он был предусмотрен на случай победы коммунистов в 1940-х. 20 апреля 1967 года в Афины вошла бронетехника, десантники захватили органы управления, в одну ночь по давно заготовленным спискам были арестованы все оппозиционные политики и журналисты. Сейчас довольно много известно о роли, которую сыграла в этих событиях резидентура ЦРУ — крылатой стала фраза Джека Мори, главы офиса управления в Афинах, брошенная им, когда один из сотрудников посольства возмутился «насилием над демократией», совершенным с их ведома: «Как можно изнасиловать шлюху?!»
Ультраправый режим «черных полковников» просуществовал до 1974 года, когда они оказались не в состоянии защитить греческое население Кипра от вторжения турецкой армии. «Силовики» довольно часто оказываются не такими сильными, когда их противниками становятся регулярные войска, а не гражданское население. В период их диктатуры Греция стала безусловным центром неофашистского терроризма в Европе. С ведома руководства НАТО хунта поставляла оружие ультраправым боевикам повсеместно — ее роль можно сравнить с ролью румынской Секуритате, с ведома КГБ отправлявшая оружие ультралевым боевикам (тема для отдельного материала, конечно же).
Последствия взрыва во время антифашистской демонстрации в Брешиа. Фото: AP
В частности, в 1968 году страну посетил Стефано делле Киайe — основатель группировки Avanguardia Nazionale, соратник принца Боргезе. Он был очень впечатлен приемом и поддержкой, которую ему оказали в Афинах. Сложно сказать, о чем именно тогда велись переговоры и каковы были их результаты, но очевидно одно: именно этот визит дал толчок развитию неофашистского терроризма в Италии — уже через год по всей стране загрохотали взрывы невиданной мощности, и это не прекращалось до середины 1980-х.
Чем прославился «черный терроризм»
Не считая множества уличных акций против левых организаций, «черный терроризм» прославился своими атаками против «аполитичного» населения. В 1969 году сработала бомба в зале ожидания Аграрного банка в Милане (17 человек убито, 88 ранено), в 1972 году — «засада в Петеано», о которой мы писали в первой части. В 1974 году во время антифашистской демонстрации в Брешиа взрывом были убиты 8 человек, 102 получили ранения; спустя всего несколько месяцев атаке подвергся международный поезд «Италикус» — 12 убитых, 48 раненных. Все эти истории развивались одинаково: бомба была заложена таким образом, чтобы пострадало как можно больше случайных людей; немедленно после теракта полиция возлагала ответственность на левых — начинались массовые аресты коммунистов, анархистов, представителей студенческого движения. Спустя много лет новые доказательства неожиданно подтверждали связь этих преступлений с правыми; случайные аресты бывших неофашистов приводили следствие на след их кураторов — офицеров военной разведки. Все дела разваливались в суде, правые исполнители таинственным образом оказывались за границей.
Винченцо Винчегуэрра, один из немногих осужденных по этим делам, объяснял подобную деятельность военных тем, что они достигали двух своих целей одновременно: дискредитировали левое движение и укрепляли свою власть в обществе в качестве «единственных защитников от терроризма» (логика, которая сейчас не кажется никому странной).
Самой кровопролитной акцией такого рода стал взрыв в зале ожидания второго класса на железнодорожной станции в Болонье в 1980 году — она же является и самой показательной. Сумка с 23 кг армейской взрывчатки была оставлена в здании вокзала в утренний час пик — разрушительная сила была такой, что от корпуса остались одни руины: 85 человек погибших, более 200 раненых. Болонья традиционно была центром рабочего движения, на муниципальном уровне здесь у власти стабильно находились члены КПИ. Несмотря на то, что в прессе немедленно появились сообщения о причастности к взрыву ультралевых, местные жители и пресса сразу связали провокацию с «черным терроризмом» ультраправых. Болонский суд выписал сотни ордеров на аресты членов неофашистского подполья, допросы и разбирательства продолжались около года — в результате все задержанные были отпущены, за исключением членов молодежной группировки Nuclei Armati Revoluzionari (NAR), на счету которых к тому моменту уже было более десятка убийств.
Лидер группировки Валерио Фиораванти и его девушка, Франческа Мамбро, были признаны после многолетнего судебного процесса ответственными за совершение теракта — на момент ареста им было 23 и 20 лет соответственно. Фиораванти к тому времени был уже довольно известным актером — он снимался в молодежных теленовеллах, был кумиром девочек-подростков. Одновременно с 18 лет он принимал участие в войне радикальных группировок, вместе со своими друзьями из пригорода Рима сформировав идеологию и принципы «революционных ячеек» NAR: себя они называли правыми анархистами.
Валерио Фиораванти и Франческа Мамбро. Фото: tempi.it
«Я никогда не был фашистом», — говорил Фиораванти. — «Я всегда был антифашистом. Вы должны понимать разницу, я никогда не салютовал». NAR отдалились от официальных правых движений, все более склоняясь к развертыванию массовой кампании террора против государственных органов власти, продолжая при этом уличную войну с коммунистическими группировками. Ими было совершено множество нападений, убийств, поджогов, ограблений — Фиораванти называл это вооруженной спонтанностью. Во время ареста по делу о взрыве в Болонье, он оказал сопротивление и застрелил двух полицейских, самого его тяжело ранили.
Обстоятельства ареста предопределили решение суда — обвиняемый так никогда и не признал своего участия в этом конкретном теракте, хотя никогда не стеснялся рассказывать о множестве других нападений и убийств. Никаких вещественных доказательств его вины также не нашлось. Единственное, на чем был основан обвинительный приговор, — показания одного из бывших членов римской криминальной организации «Банда делла Мальяна», с которой NAR сотрудничали при сбыте награбленного и покупке оружия — позже эти показания были признаны недостоверными. Сама же «Банда делла Мальяна» в скором времени оказалась в центре скандала, когда выяснилась ее связь с руководством итальянской военной разведки SISMI — оружейные склады группировки все это время располагались в подвалах государственных учреждений. По результатам расследования в Болонье трое офицеров SISMI были признаны виновными в «препятствии процессу расследования» и «преступной фальсификации». По приказанию генерала разведки Пиетро Мусумечи, они пронесли в поезд, следующий через Болонью, чемодан со взрывчаткой, идентичной той, что использовалась в 1980 году, а также личные вещи одного из немецких террористов. Эта провокация должна была направить расследование за пределы Италии и была раскрыта случайно.
Еще один человек, оказавшийся втянутым в эту историю, — влиятельнейший банкир Личио Джелли. Верховный суд кассации признал его виновным в том, что именно он инициировал через прессу (в частности, принадлежавшую ему тогда «Карьера делла Сера») и подставных свидетелей распространение версии о том, что теракт — дело рук левых. Сам Джелли, в молодости «чернорубашечник», позже — чиновник в республике Сало, еще позже — один из учредителей «Социального движения», на тот момент уже давно скрывался в Швейцарии. В 1981 году его имя всплыло в связи со скандалом вокруг банка «Амброзиано». Этот банк был фактически «мирским» дублером Банка Ватикана и осуществлял непрозрачную деятельность в офшорах. Кроме того, руководство «Амборзиано» заподозрили в финансировании «фашистского интернационала» Стефано делле Киайе, который к тому моменту переместил центр своей деятельности в постфранкистскую Испанию (расстрел профсоюзных адвокатов на проспекте Атоша, исполненный членами группировки Fuerza Nueva, связывают с его планом срыва шаткого процесса «перехода к демократии»), а позже — в Латинскую Америку.
«Пропаганда-2» как тайное правительство Италии
Джелли оказался гранд-мастером квазимассонской ложи, имевшей мало отношения к религии, но гораздо большее — к политике и экономике. Она носила название «Пропаганда-2», это был закрытый клуб, куда входили самые видные ультраправые политики и военные Италии. На вилле обнаружили часть членских списков ложи — среди перечисленных лиц значились: 12 генералов внутренних войск карабинеров, пять генералов экономической полиции, 22 генерала армии, четыре генерала ВВС, восемь адмиралов и несчетное множество банкиров, парламентариев, журналистов, деятелей телевидения. В этом списке был даже молодой тогда еще предприниматель Сильвио Берлускони — за много лет до того, как он стал королем медиаимперии. Также в списке были Стефано делле Киайе и генерал Мусумечи, приказавший пронести бомбу в поезд.
Во время дальнейших обысков нашлись и уставные документы клуба, в том числе «План демократического возрождения» — политическая программа Джелли. Это был стандартный неофашистский набор, уже знакомый нам: борьба с КПИ и социалистами, использование вооруженных сетей для «корректировки» демократии, упразднение профсоюзов. Неожиданно для себя общественность обнаружила, что вот уже много лет в стране действует «альтернативное правительство» ультраправых силовиков и олигархов и множество кровопролитных событий, произошедших за последние годы, было связано с его деятельностью.
Одновременно на юге страны начался так называемый «Макси-процесс» над мафией. Он стал возможным благодаря тому, что в ходе кровопролитной «Второй мафиозной войны» начала 80-х один из враждующих кланов, Корлеонези, фактически истребил всех своих конкурентов — жажда абсолютной власти сгубила сицилийских боссов, и они заработали себе множество смертельных врагов, ненавидящих их настолько, что готовы были свидетельствовать в суде. В ходе процесса выяснилось, что южные кланы активнейшим образом сотрудничали и с Личио, и с банком «Амброзиано», и с руководством Христианско-демократической партии в Милане — с 1987 года все новые откровения уже не переставали потрясать страну.
В этом контексте признания Джулио Андреотти в парламенте в 1990 году кажутся уловкой, жестом, которым 70-летний патриарх итальянской политической сцены хотел откупиться от вала критики против существующего строя. Но кризис системы было уже не остановить: в 1992 году началась антикоррупционная кампания «Чистые руки», показавшая, что практически все члены политического эстеблишмента страны должны были быть привлечены к уголовной ответственности. В 1994 году Христианско-демократическая партия распалась, а за три года до этого ее главный конкурент Коммунистическая партия Италии вслед за развалом СССР реформировалась в центристскую Демократическую партию левых сил. Политическая система Первой итальянской республики прекратила свое существование.
Обретение суверенитета
Тем временем разоблачение сетей «Гладио» продолжилось на территории других стран Западной Европы. Преодолевая сопротивление военных, посредством создания специальных комиссий и проведения парламентских слушаний правда постепенно обретала юридическую форму: на данный момент властями большинства государств признано, что на их территории существовали секретные гражданские подразделения подобного рода. В некоторых, например в Финляндии, они, предположительно, были расформированы еще в конце 50-х, но в большинстве — просуществовали как минимум до 90-х годов. В Бельгии, Швейцарии и Италии по итогам проведенных парламентских расследований были изданы официальные постановления о роспуске и запрете этих организаций.
Дело дошло до Европейского парламента: в своей резолюции от 22 ноября 1990 года европарламентарии указывают на неприемлемость вмешательства третьих стран (читай: США) во внутреннюю политику Европы посредством создания секретных военизированных объединений, неподконтрольных демократическим институтам. Все подобные объединения предписывается немедленно распустить, а их деятельность подвергнуть подробному расследованию. С текстом резолюции можно ознакомиться по ссылке на официальном сайте Европарламента.
Сейчас мы видим, что тогда, в начале 90-х, о «Гладио» было сказано много очень многими людьми, включая самих участников и руководителей этих организаций. Возможно, они были так разговорчивы, потому что испытывали приятную расслабленность в связи с тотальным поражением своего бывшего потенциального противника — СССР. Прямо на их глазах их же собственная деятельность становилась частью прошлого, областью мифов и фантазий. Уже очень скоро история «Гладио» обросла подобными добавлениями с избытком и стала частью привычного набора любительской конспирологии: свидетельства бывших руководителей разведок перемешивались с домыслами из вторичных, третичных источников, зачастую — просто догадками журналистов.
Эта проблема касается и работ самого популярного исследователя «Гладио» в Европе — Даниеля Гензера из Университета Базеля. Любительский перевод его книги «Секретные армии НАТО» вышел в прошлом году на русском языке в издательстве «Кучково поле». Компанию ей в каталоге составляют традиционные для нашего книжного рынка конспирологические опусы. В этом частично виноват и сам автор, попытавшийся в небольшой формат своего сборника уместить все доступные ему версии и предположения, существующие вокруг секретной деятельности НАТО — надежный путь на полку конспиролога. И это очень огорчает, ведь в поучительной истории «Гладио», раскрывающей очень интересные аспекты современной истории Европы, в действительности, гораздо больше достоверных данных, чем темных пятен.
Что стало с видными участниками «Гладио»
Винченцо Винчегуэрра так и не получил никакой поблажки за свои откровения. За совершение взрыва в Петеано он в данный момент отбывает пожизненное заключение. В тюрьме он постоянно дает интервью, выдвигая все новые и новые обвинения против «заговора Гладио», тем самым внося огромный вклад в постепенное смещение всей истории в область конспирологии.
Его бывший подельник, Карло Цикуттини, счастливо прожил много лет в Барселоне, пока в 1998 году венецианские магистраты с достойной своего города хитростью не заманили его во Францию предложением выгодной работы через подставную фирму. Во Франции испанская амнистия, разумеется, ему не помогла, он был экстрадирован в Италию, предстал перед судом, получил пожизненное заключение и скончался в 2010-м в тюрьме в Парме.
Стефано делле Киайе. Фото: Meazza / AP
Генерал Рейнхард Гелен в 1956 году стал главой немецкой разведки BND, и ни постоянные скандалы с двойными агентами, ни враждебность канцлера Аденауэра не смогли поколебать его положение, пока он, награжденный множеством орденов, не удалился на заслуженную пенсию в 1968 году — день в день по достижении пенсионного возраста.
Генерал Серавалле, его коллега, написал книгу о своем участии в «Гладио» и до сих пор здравствует в провинции Перуджа.
«Черный принц» Валериано Боргезе попытался повторить опыт успешного переворота по сценарию «Гладио» в 1970 году, но в последний момент отменил путч, бежал в Испанию и скончался там 1974 году. Принадлежа к одному из знатнейших итальянских аристократических домов, он был похоронен в фамильной капелле римской базилики Санта Мария Маджиоре.
Стефано делле Киайе принял участие во множестве ультраправых заговоров в Латинской Америке, в частности, в операции «Кондор», в путче 1980 года в Боливии, приложил руку к созданию движения «Контрас» в Никарагуа и, наконец, был арестован в 1987 году в венесуэльском Каракасе и экстрадирован на родину. Там он предстал перед вереницей судов по подозрению к причастности ко всем возможным террористическим актам, но ни по одному делу не был осужден. Основал издательский дом «ПублиКондор» и Национал-народную партию.
Валерио Фиораванти и Франческу Мамбро приговорили к нескольким пожизненным срокам последовательно, однако оба были освобождены досрочно в 2004 году. Сейчас они работают в некоммерческом фонде по продвижению запрета смертной казни во всем мире и являются членами гуманистической Радикальной партии.
Личио Джелли в этом году исполнится 95 лет. Он отбывает наказание за многомиллионные махинации на своей вилле в Ареццо, где 33 года назад были обнаружены «списки Пропаганды-2». Он охотно дает интервью и во всех смыслах политически активен. В 2003 году в интервью газете La Repubblica он назвал реформы тогдашнего премьера Берлускони воплощением своих идей:
«Я смотрю на страну, читаю газеты и думаю, что все это становится постепенно реальностью, шаг за шагом… Правосудие, здравоохранение, общественный порядок — все, как я писал 30 лет назад! Берлускони — уникальный человек, человек дела. Это то, что действительно нужно Италии: не человек слов, а человек действия».
Подробнееhttp://rusplt.ru/world/gladio_2.html