Радикальный креационизм. Ширк
Начнем с того, что исламская религия основана на принципе радикального креационизма, воплощенного в представлении о том, что между Богом и миром (человеком) нет никакой промежуточной инстанции. В этом состоит сущность ислама. В этой религии есть формула «не предавайте Богу сотоварищей»; придание Богу сотоварищей, т.е. отрицание чистого единобожия называется в исламе ширк(араб. شرك, язычество, политеизм), которое считается самым главным преступлением.
Итак, смысл жесткого креационизма ислама заключается в отсутствии промежуточной инстанции и, соответственно, между Богом и людьми возникают отношения абсолютного господства: Бог предстает как безусловный господин мира и людей, причем господин, не имеющий со своими рабами никакой общей меры.
Сам термин «ислам» (араб. الإسلام) означает «покорность» [Богу], как признание собственного рабства. Таким образом, Бог и мир (человек) — радикально различные метафизические инстанции. Бог есть Всё, а человек — ничто. Бог выступает как абсолютная коса смерти по отношению к миру — Бог убивает мир, потому что мир ничтожен по отношению к Богу. Между этими двумя полюсами — ничтожный человек и абсолютный Бог — не существует никакого посредника. В этом принципиальный смысл исламской религии; нельзя никоим образом ставить кого-либо между абсолютно ничтожным человеком и абсолютно полным Богом. На этом основывается критика исламом того, что называется джахилия(араб. جاهلية),или многобожие.
Многобожие предполагает придание Богу сотоварищей, утверждение некоторых промежуточных инстанций между Богом и миром (человеком), и поэтому для ислама политеизм представляет собой метафизически абсолютно неверную модель философии и онтологии.
Главный удар исламской философии направлен против язычества, политеизма. Те, кто признают единственность Бога — правильные, истинные, покорные трансцендентному Богу (мусульмане), те же, кто выступают против единственности Бога, этой абсолютной Личности, снимающей любую возможность онтологии, являются носителями зла, восстающими на Бога. Какого зла, до какой степени это зло? В исламе четко говорится: до степени абсолютной необходимости физического уничтожения политеистов. Человек, который не признает единственность Бога, должен быть предан смерти. Это норма исламской традиции.
Политическая и религиозная антропология ислама. Люди Книги и их статус
В исламской теологии заложена идея геноцида по религиозному принципу: все люди, не признающие единственность Бога (Аллаха), должны быть уничтожены. Исключение делается только для тех, кого называют «людьми Книги» (араб. اهل الكتاب — ахль аль-Китаб) — иудеев и христиан. С точки зрения мусульман, иудеи и христиане поклоняются тому же самому Богу, что и сами мусульмане; это единственный Бог, Бог трансцендентный, креационистский. Иудеи и христиане не считаются ни политеистами, ни виновными в ширке, т.е. в придании Богу сотоварищей; соответственно, люди Книги имеют право на жизнь.
И тем не менее в Коране содержится существенная критика иудеев и христиан, основанная на самом главном принципе исламской религии — непридании Богу сотоварищей. Те, кто являются чистыми язычниками, откровенно придают Богу сотоварищей, в свою очередь люди Книги (авраамические традиции: иудаизм, христианство и ислам) признают единственность трансцендентного Бога.
Почему, с точки зрения мусульман, нужно последнее Откровение этого монотеистического цикла? Пророк Мухаммед считается мусульманами последним пророком и «печатью пророков», замыкающей цикл пророков. Он восстанавливает полноту изначального Откровения, поэтому можно сказать, что ислам в своем изначальном виде существовал всегда: в изначальном виде древнего Откровения, потом — в форме иудаизма, далее — в форме христианства, затем Откровение было вновь восстановлено до полноты через пророка Мухаммеда.
Джихад: либо ислам, либо язычество
Любопытно, что, продолжая эту линию четкого расчищения трансцендентного Бога от всяких посредников, представление о том, что трансцендентный Бог и имманентный мир (и человек) не имеют ничего общего и ничего промежуточного распространяется на религиозный геноцид политеистов (что является лейтмотивом исламской истории); речь идет о священной войне, джихаде(от араб. الجهاد — «усилие») против язычников, т.е. тех, кто придают Богу сотоварищей. Вся исламская история проходила и проходит под этим знаком.
Таким образом, религиозная философия напрямую выражается в политике, так как джихад предстает как выражение глубинной метафизической истины «почему нужно воевать с язычниками? — потому что они отрицают философскую религиозную истину единственности Бога».
С точки зрения мусульман, они ошибаются теологически, а это означает, что они должны либо покориться мусульманам и признать их правоту, либо быть уничтоженными. Этот радикальный подход к религиозной философии предопределяет политическую практику ислама во всей истории его существования.
Мы видим, что там, где существует политеизм, там существует и полная его несопоставимость с исламом. Либо ислам — либо язычество. Если ислам входит в соприкосновение с язычеством, то кто-то должен умереть (так с точки зрения мусульманина, но не с точки зрения язычника, который не отнимает у мусульманина право на веру в единственного Бога).
Как, однако, мусульмане относятся к такой фигуре как Христос, т.е. Богочеловек (посредник между чисто трансцендентным Богом и миром)? Каково также их отношение к общности Израиля, еврейскому народу? Эти два пункта — о боговоплощении в христианской теологии и сакральной функции избранного народа в иудаизме- являются тем, что ставится в вину христианам и иудеям. Они не признают других богов, кроме единого Бога, поэтому их признают людьми, но они, с точки зрения мусульман, не то что бы вводят настоящего посредника, а находятся между еретиками/политеистами и чистым исламом.
Отношение к иудеям и христианам
Ислам отрицает и догмат о Святой Троице, и воплощение Бога в Христа, в котором мусульмане видят лишь человека, пророка, и веру иудеев в то, что они являются избранным народом (в исламе вообще нет такого понятия, как «народ»). Иудеи и христиане являются «недомусульманами», «недогражданами», поэтому в политической системе людей Книги они облагаются дополнительными налогами, значительным количеством ограничений для занятия тех или иных функций в государстве и разного рода запретами на осуществление религиозного культа (к примеру, в некоторых исламских странах запрещено иметь кресты на христианских церквях и практически во всех исламских странах недопустимо использование колоколов).
Обратите внимание на то, какое значение здесь имеет теология: градация трех типов людей в исламе (мусульмане, недомусульмане, язычники) теснейшим образом связана со структурой религиозного мировоззрения. Чистая трансцендентность Бога конституирует мусульманина, признание трансцендентности Бога с некоторыми элементами опосредования в лице Боговоплощения Христа (для христиан) или богоизбранности еврейского народа (для иудеев) — ставят их на нижнюю ступень; политеисты вообще выпадают за пределы всей политической системы, оказываясь в положении цели на уничтожение.
Таким образом, юридическая и правовая система ислама отражает три установки метафизического отношения между миром и Богом.
Глобальная исламская политическая империя
Почему мусульмане должны править миром? Потому что миром правит трансцендентный Бог. Их вера в чисто трансцендентного Бога дает им возможность глобального планетарного правления. Христиане и иудеи находятся под опекой мусульманского правления, пока сами не станут мусульманами. За счет кого осуществляется строительство этой глобальной исламской политической империи? За счет язычников, материалистов, атеистов, которые должны быть либо уничтожены, либо обращены в ислам.
Ислам и христианство в архитектуре
Обратим внимание на другие аспекты исламской традиции. Например, на архитектуру. В книге «Понимание ислама» Фритьоф Шуон описывает специфику исламской архитектуры. Мысль о том, что не надо придавать Богу сотоварищей воплощается в отсутствии крыш в исламских строениях. Идея плоскости, горизонтальности, которая не имеет никакой общей меры с вертикалью, выражается в структуре исламского города. Если мы посмотрим на традиционный исламский город, то мы увидим плоские крыши, невысокие здания, периодически разрезаемые высокими стройными минаретами (башнями, посвященные исключительно Богу).
То есть у Бога все вертикально, у человека — горизонтально. Не наблюдается никакого единства между храмом и домом. В христианской традиции, напротив, структура храма и структура дома всегда связаны с крышами (происходит постепенное и медленное восхождение от горизонтали к вертикали). Треугольная крыша символизирует восхождение многого к Единому. Сам феномен крыши представляет собой глубочайший метафизической элемент христианского мира. По сути, каждый дом является маленьким храмом, маленькой церковью. То есть церковь — это большой дом, а дом — маленькая церковь. И оба -– устремлены в небо.
Совершенно иная картина предстает перед нами, когда мы имеем дело с плоскими крышами жилищ для обычных людей и устремленными в небо минаретами. Две разные метафизики, две разные архитектуры, два разных общества.
Почему в исламе нет священника
Поэтому в исламе все люди принципиально равны. Отсюда возникает очень интересная вещь — отказ ислама признавать жрецов/священников. В исламе нет священников, нет посвящения в священники, и мулла, которого мы порой ошибочно воспринимаем как священника, является ни кем иным, как просто ученым мусульманином, образованным человеком. Поразительное отличие от христианского священства, где священник является жрецом Бога Всевышнего, получает особое рукоположение Святого Духа, которое идет от апостолов, и фактически считается человеком, наделенным особым статусом.
Для мусульманина нет никакой разницы между простым верующим, политическим вождем ислама и муллой. Все это обычные люди. И если кто-то скажет, что у него есть большее основание полагать, что он ближе к Богу, чем остальные, он окажется в положении сотоварища Бога, станет носителем ширка и встанет перед угрозой уничтожения.
Среди мусульман существует фундаментальное равенство, ислам отказывается от какой бы то ни было кастовой антропологической дифференциации. Важно отметить, что для мусульман даже пророк, которого они почитают, является просто человеком. Он не Бог, не ангел, а только человек, получивший откровение об абсолютной трансцендентности Бога. Это важный момент.
Поэтому только плоские крыши, только прах, только тлен, только смерть. Исламский мир — это мир принципиальной смерти. Все, что происходит в исламском обществе, есть движение внутри смерти, потому что только Бог жив и только Бог — личность (тогда как все остальные — не личности, не живы, не обладают бытием, и максимум, на что они способны, это быть покорными). Кто такой мусульманин? Это покорный, склонившийся, распластавшийся ниц. Он не видит себя ни Богом, ни сыном Бога, он только человек, обладающий знанием о существовании абсолютного Бога, создателя Неба и Земли.
Ислам и политика: спор есть война
В исламе также важно отсутствие различия между религией и политикой. Ислам не мыслит себя как только религиозное или только политическое явление. Ислам не признает никакой разницы между религией и политикой. Если власть принадлежит Богу, то соответственно, править должны те, кто правильно почитают этого Бога. Борьба за веру в теологическом споре и борьба мусульман против немусульман в военном смысле есть строго одно и то же.
Нет отдельно спора и отдельно войны. Спор есть война, война есть спор. Утверждение своей метафизики мусульмане видят в конкретных политических действиях. Теология и политика являют собой одно и то же. В Коране мы можем найти как представления о религиозных нормах, так и советы о том, как организовывать общежитие, как обращаться со скотом, какие правила соблюдать и т.д.
Этим Коран принципиально отличается от Евангелия. В Евангелии ничего не сказано о том, как организовывать политическую и социальную сферы (социально-политическую модель мы взяли у Римской Империи). Коран представляет собой совершенно другую ситуацию — в нем все наполнено политическими, социальными, экономическими, моральными установками, которые предопределяют и политическую систему, и правление, и нормы организации общежития, и формы ведения боевых действий. То есть происходит полная интеграция религиозного и политического.
Поэтому для настоящего мусульманина абсолютно неприемлемо предложение рассматривать ислам как толькорелигию.
Шариат. Халифат. Дом ислама, дом шайтана, дом войны
В своей чистой форме ислам не признает никакого общества, кроме исламского, и вся история Корана, вся история исламских завоеваний связана именно с этим. Это была борьба общины Мухаммеда и верных Ему против арабских язычников. Импульс идеи жесткого сочетания религии с политикой, безоговорочное утверждение необходимости править мусульманам над всеми немусульманами, с уничтожением политеистов, — все это дало колоссальный эффект некой взрывной бомбы в эпоху Мухаммеда, в конце VII — начале VIII вв. И уже в течение VIII века, в течение нескольких десятилетий происходит создание гигантской исламской империи. В этой империи либо все принимают ислам, либо становятся ахль аль-Китаб, либо уничтожаются. То есть полное жесточайшее утверждение этого принципа исторически фиксировано как строительство первого Арабского халифата.
Первый Арабский халифат представлял собой образец исламского учения, реализованного в жизни. На протяжении последующих веков именно это считается нормой для мусульманина. Дальше история, разумеется, поставила мусульман в новые исторические условия, далеко не везде они могли столь жестко и агрессивно себя вести и не везде им удавалось следовать своей изначальной линии. Но там, где подобная возможность возникала, преобладал именно такой подход: соединение религии и политики, прямая реализация метафизики креационизма в политической власти мусульман, без наличия каких-либо промежуточных инстанций.
Таким образом, исламская история в своем внутреннем измерении представляет собой вечную борьбу с джахилией, вечный захват Медины и Мекки верными Мухаммеда, что символически означает борьбу с язычниками, со всеми немусульманами, и утверждение исламской власти на всей исторически доступной территории. Это некий образец, некий «идеальный тип» (по Веберу) или «нормальный тип» (по Зомбарту). Преставление об исламской религии, воплощенной в исламской политической системе и исторически зафиксированное в Арабском халифате, является для мусульман неким горизонтом абсолютного.
Современные исламские теоретики (речь главным образом о теоретиках чистого ислама) предложили теорию «трех домов». Там, где соблюдаются правила, о которых мы говорили, там «дом ислама»(дар аль-ислам). Там же, где нет дар аль-ислам, там дар аль-куфр, «дом лжи»или «дом шайтана»(любое неисламское общество является обществом сатанинским). Мусульманин, который живет в «доме ислама», должен быть мирным, в то время как мусульманин, живущий в «доме лжи», должен превратить этот дом в «дом войны»(дар аль-харб). Таким образом, если мусульманин живет в исламском обществе, он мирный и законопослушный. Стоит этого же мусульманина перенести в неисламское общество, он становится центром террористической активности и превращает этот «дом шайтана» в «дом войны» — для того, чтобы рано или поздно уничтожить многобожников или покорить людей Книги (потому что христиане и иудеи также должны находиться в подчиненном положении у мусульман).
Конечно, большинство мусульман так не считает и этого не придерживается, но на протяжении всей мировой истории были исламские тенденции, которые снова и снова возвращались к изначальному исламу и стремились к построению такого же халифата, к воспроизведению той же самой логики. Сегодня это меньшинство мусульман, тем не менее, и в основе этой религии, и в основе религиозной философии и теологии ислама, и в основе политической системы ислама содержится именно такой принцип. Всегда есть возможность, что любая группа мусульман превратится в часть «дома войны» и будет действовать соответствующе в обществе, не совпадающем с исламскими нормативами.
Такого рода структура в полном смысле доминировала недолго. Мусульмане жили по такому закону несколько десятилетий — как раз в эпоху образования первого Арабского халифата. В тот период не было наследственных правителей уммы — наиболее мужественных и одаренных выбирали из сподвижников Мухаммеда; не было ни национальных государств, ни жречества. Это было общество радикального, воинственного и религиозного эгалитаризма, джамаата(араб. جماعة — общество, коллектив, община), мужских братств, которые занимаются, по сути дела, войной — с безбожниками, политеистами, христианами (на тот момент иудеи не представляли собой политическую силу). Приблизительно в таком же ключе ислам сегодня существует у теоретиков салафизма и ваххабизма, радикальных фундаменталистов и других структур.
Суннизм. Шиизм
При третьем халифе начинается фитна(араб. فتنة — смута), гражданская война внутри ислама. В этот момент происходит разделение на две глубоко различные тенденции в исламе — суннистскую и шиитскую. В ходе этой гражданской войны появляется двоюродный брат пророка Мухаммеда — Али, вокруг которого начинает складываться некоторая «шиа»(араб. «شِیعَةٍ» — партия, группа приверженцев), толкующая ислам в отличном ключе от того, что был изложен выше.
Так возникает шиизмкак особое направление в исламе. Шиизм утверждает, что все исламские тезисы религиозным образом совершенно справедливы, кроме одного — что помимо фигуры пророка Мухаммеда существует еще одна фундаментальная фигура толкователя, вали(араб.; мн.ч. авлия, أولياء — покровитель, святой), который обладает высшим божественным знанием интерпретации Корана и основных религиозных положений. Таким толкователем является Али, двоюродный брат пророка.
Так возникает идея совершенно другой теологии, другой религиозной философии, где между Богом и миром появляется еще одна инстанция. Ислам ликвидирует все инстанции между Богом и миром, а шиизм, признавая адекватность этой ликвидации по отношению к политеистам, христианам и иудеям, устанавливает некую инстанцию, которая оказывается более важной, нежели обычный человек.
То есть шиизм устанавливает антропологическое, онтологическое, сотериологическое, гносеологическое и, как мы уже знаем, политическое неравенство. Все люди равны, — утверждают шииты, — кроме святых имамов. Все люди одинаковы, кроме дома пророка Мухаммеда по линии его двоюродного брата и его дочери Фатимы. Святые имамы являются посредниками между Богом и людьми, и только они знают, как толковать Коран и ислам. То есть они обладают ключами интерпретации и только их толкование достоверно. В религиозном смысле возникает новая инстанция. На вопрос, как понимать Суры Корана, как понимать Хадисы, шииты отвечают — так, как скажут нам святые имамы.
Шиитская теология. Суфизм и политика
Шиизм — глубоко элитистская идеология, которая проникает в ислам. Элитистская в данном случае означает, что все люди равны, но есть те, кто выше, чем все эти равные — это святые имамы. Отсюда возникает идея политической власти имамов — править могут только Алиды (араб. العلويين), имамы, и если их нет, должны править представители святых имамов, которые осуществляют посредническую связь уже не просто с Богом, а с имамами. Считается, что Последний Имам (Седьмой — у исмаилитов, Двенадцатый -– у шиитов-двенадцатеричников) не умер, а скрылся и вернется в конце времен.
Отсюда возникает политическая культура ожидания. Шииты ждут прихода Имама, и пока его нет, они пребывают в меньшинстве и являются гонимыми; они строят свою политическую систему на возвращении святого Имама Махди. Возникает новая принципиальная иерархия, отрицаемая суннитским исламом, поэтому появляется и династическая преемственность Алидов, и представление о том, что религиозное толкование должно основываться на авторитете святых имамов.
Меняется теология – меняется и политика
И, соответственно, в исламском мире возникает две партии — суннаи шиа. Одна стоит за изначальную версию ислама, другая — за шиитскую версию. Таким образом, в исламе появляется определенный полюс альтернативной метафизики, который немедленно проецируется в альтернативную политику. Более того, поскольку мы видели, что в исламе теология и политика не разделяются, то, если мы чуть-чуть меняем теологическую установку (как в шиизме), то меняется и политическая структура. Обратите внимание, что современный Иран — это шиитское государство, современное руководство Сирии также является шиитским.
Существуют еще два фундаментальных элемента, которые изменили исламскую метафизику и политику. Вторым, наряду с шиизмом, еще одним элементом было такое течение, как духовный ислам или интеллектуальный ислам. Это течение стало развиваться в эпоху Аббасидского халифата и в его центре стояли практически одни иранцы. Мусульмане-арабы, носители первой идеологии (крайне суннитской), захватили Персидскую империю, устроили геноцид зороастрийцев и обратили всех оставшихся в ислам. Таким образом, огромные массы совершенно иной иранской культуры, которая не имела ничего общего с арабами и представляла собой другую метафизику, основанную на принципе противостояния света и тьмы, остались под исламским влиянием (приняв ислам как внешнюю оболочку, они немедленно приступили к его переосмыслению, исходя из своих собственных моделей). Вокруг шиитов сразу же образовалась иранская прослойка. Иранцы с огромным энтузиазмом поддержали шиитскую версию, потому что видели в ней гораздо больше сходства со своей собственной доисламской традицией. Постепенно шиизм стал в значительной степени почти чисто иранским явлением.
Суфизм
Существовало и другое течение — суфизм, радикальным образом перетолковавший исламскую традицию в духе платонизма и дуалистического иранского светового гнозиса [1]. Это была совсем другая исламская философия. В сущности, сама исламская философия была создана иранцами [2]; два крупнейших представителя исламской философии — Аль-Фараби и Авиценна — были иранцами.
Иранская философия и суфизм представляли собой метафизику, основанную на метафизике опосредования. Мы уже выяснили, что ислам отрицает посредничество. В свою очередь суфизм и духовный ислам утверждают посредничество. К примеру, утверждается, что до Мухаммеда был Свет Мухаммеда, который пребывал между Богом и людьми и который проявился в Мухаммеде. Соответственно, этот Свет соединял Бога и мир, и те, кто причастны к этому Свету, являются особыми существами, «друзьями Бога». Снова возникает антропологическая дифференциация.
Суфизм менее ярко выражен, нежели шиизм. То есть у суфиев нет представления о власти, они не создали своего политического учения, но у них есть представление о том, что суфийские мудрецы и суфии должны направлять политическую власть. Также для суфиев нет большой проблемы в существовании вне исламского общества. Следуя своей исламской религии, они могут адаптироваться в любом обществе.
После Аббасидского халифата стала складываться и идея династической преемственности халифов, и представление о многообразных формах национальных элементов, которые начали входить в исламский мир. Наиболее распространенный Ханафитский мазхаб (араб. حنفية — ханафия) стал включать в себя, как один из источников исламского права, местные верования, что было совершенно немыслимо для раннего ислама.
Так возникала плюрализация и политическая: стали появляться различные национальные государства, где формально был ислам, но в значительной степени доминировали национальные обычаи. То есть изначальная предельная метафизическая радикальность раннего халифата стала все больше и больше уступать различным местным локальным тенденциям. Так возник Аббасидский халифат, где эти тенденции получили некоторое закрепление. И хотя государство и мыслилось как религиозная умма, оно по большей части приобретало самостоятельный характер.
Можно заключить, что политическая история мусульманских обществ теснейшим образом связана с теологией. Теология и политика являются неразрывными компонентами единого мировоззрения. Для философии политики это подтверждает наш базовый тезис относительно того, что политика — лишь измерение философии. В данном случае мы говорим не столько просто о философии, сколько о религии, теологии. Политическая философия ислама формируется в зависимости от того, как исламское религиозное мировоззрение акцентирует, понимает или трактует отношение мира (человека) к Богу, насколько радикально или нерадикально проводит идею отсутствия посредника, или напротив, насколько ярко подчеркивает промежуточную инстанцию между Богом и миром. То есть вся политическая история вытекает из теологических установок внутри ислама. Для того, чтобы понять, что происходит в исламском мире и как нам строить отношения с мусульманами сегодня, необходимо оперировать теологическими принципами.
Салафизм, ваххабизм, традиционный ислам
Итак, мы имеем несколько версий политического ислама. Соответственно, из этого можно сделать определенные выводы. Что такое современный салафизм или ваххабизм? С XVIII века центром салафизма и ваххабизма является Саудовская Аравия и большинство арабских стран.
В разные периоды Саудовская Аравия была под разным правлением, долгое время именно там жили лидеры шиитов (собственно, и сегодня там есть шииты, находящиеся почти в нелегальном положении, т.к. с метафизической точки зрения, наступающий салафизм категорически их не приемлет). У шиитов, которые всегда были гонимыми, существует такой принцип, как такия(араб. التقية — благоразумие, осмотрительность, осторожность), т.е. принцип сокрытия собственной принадлежности при сложных обстоятельствах.
Иными словами, шииты не всегда говорят, что они шииты. И в тех случаях, когда им встречаются зверствующие салафиты, ваххабиты и сунниты, они могут сказать о себе как о суннитах. Это необходимо, потому что шиизм — традиция в каком-то смысле параллельного ислама. Шиизм почти всегда проигрывал исторические битвы, все первые имамы были убиты [3]. Можно сказать, что шиизм — это традиция страдания и боли, традиция культуры ожидания. Кстати, на ожидании Двенадцатого Имама была основана шиитская революция в Иране [4].
Что такое традиционный ислам и какой ислам в России
И в нашей новой истории, и в нашем российском обществе, и в Европе эти теологические модели до сих пор действуют и предопределяют очень многое. Благодаря осознанию этого можно прийти к постижению такого понятия как традиционный ислам.
Что такое традиционный ислам? Как правило, под этим понимаются аббасидско-османские версии адаптации ислама к местным условиям. То есть традиционным исламом называется не фундаменталистский, не салафитский, не ваххабитский ислам. Им является тот ислам, который так или иначе — на практике или в теории — тяготеет к смягчению отношений между миром и Богом. Теологический и метафизический смысл традиционного ислама заключается в том, чтобы смягчить оппозицию данного нам имманентного бытия и трансцендентного Принципа. Как только эта оппозиция смягчается, мы имеем дело с традиционным исламом, а там, где этот традиционный ислам достигает высокого интеллектуального уровня осмысления, мы имеем дело с суфийскими тарикатами(араб. طريقه — дорога, путь), орденами, с представителями тасаввуфа(араб. تصوّف).
Таким образом, сегодня среди российских мусульман доминирует принципиально суннитский ислам (и только азербайджанцы являются шиитами). В суннитском российском исламе существует два полюса, две политические философии: традиционный (мажоритарный) ислам, ориентированный в основном на суфийские тарикаты, а также ислам радикальный (чуждый, завезенный недавно из Саудовской Аравии, никогда не существовавший на территории РФ), т.е. салафитский и ваххабитский. Радикальный ислам руководствуется метафизикой жесткого противостояния между человеком и Богом; по сути дела, это террористическая идеология, которая превращает любого мусульманина (если он находится в неисламском обществе) в носителя дар аль-харб, «дома войны». Если же он находится в исламском несалафитском обществе (например, в шиитском), то он снова должен восставать против «неправильного» неваххабитского ислама. Между двумя обозначенными полюсами ислама существует непримиримая война. Несмотря на то, что мусульманами являются представители обоих полюсов, их метафизика, их политические взгляды, их социальные установки, их представления о нормативном обществе и отношении к другим народам и другим религиям полярно противоположны.
Ислам сложен и многомерен, политически неоднороден, но те дифференциации, которые мы наметили в этой лекции, позволяют нам понять политическую философию ислама хотя бы приблизительно, в самых основных ее направлениях.
Примечания:
[1] См. Корбен А. Световой человек в иранском суфизме. М.: «Фонд исследований исламской культуры», «Волшебная Гора», «Дизайн. Информация Картография», 2009.
[2] Более подробно: Дугин А. Г. Ноомахия: войны ума. Цивилизации границ: Россия, американская цивилизация, семиты и их цивилизация, арабский Логос, туранский Логос. М.: Академический Проект, 2014. С. 547-551.
[3] «Сообщают, что Абу Хасан Рида сказал: «Все одиннадцать имамов после Пророка (с) были убиты. Некоторые погибли от меча, как Предводитель правоверных и Хусайн (а), а другие были отравлены». Ал-Ка’им, Махди Мунтазир. Иисус в Коране и хадисах. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2012. С.63.
[4] Шиитская революция в Иране произошла в январе 1978 — феврале 1979 гг. (1357 г. по иранскому календарю).