Офицеры хотят славы в денежном выражении
В силовых структурах прошло традиционное подведение итогов. Но не все стороны служебно-боевой деятельности были широко освещены. О некоторых аспектах ратного дела пришлось говорить за закрытыми дверями в присутствии работников военных прокуратур.
К числу таких полусекретных тем относятся вопросы воинской дисциплины и преступности. Причина скрытости, очевидно, в том, что здесь на фоне реальных успехов в боевой подготовке, оснащении армии техникой, обеспечении военнослужащих жильем и образцово решаемых задач в Сирии дела обстоят далеко не блестяще.
Пять лет назад, когда я носил погоны, на самом высоком уровне было признано, что бичом армии становится, как это ни дико звучало, офицерская преступность, среди которой руководство особенно беспокоили деяния корыстной направленности. Увы, по имеющейся информации, ситуация изменилась мало. Сегодня, как и тогда, офицерами совершается от четверти до трети всех преступлений. Число правонарушений, совершенных по корыстным мотивам, растет.
По скудным, просочившимся в открытый доступ данным, только за первые шесть месяцев 2015 года по результатам проверок Главной военной прокуратуры государству возмещен ущерб на общую сумму более восьми миллиардов рублей, в том числе путем возврата незаконно отчужденных объектов недвижимости. Предотвращены потери государства в размере почти десяти миллиардов рублей. Надо ли объяснять, что ни солдат, ни сержант, ни даже самый ловкий прапорщик не в состоянии нанести такой ущерб родному ведомству. Военными прокурорами направлено в следственные органы 3406 материалов, по которым возбуждено 2853 уголовных дела. Во внутренних войсках МВД преступления корыстной направленности, совершенные офицерами в 2015 году, составили 76 процентов от их общего числа.
Еще недавно многим казалось, что корень проблемы лежит на поверхности: низкое денежное содержание военнослужащих, социальное неустройство и другие неблагоприятные факторы. Однако в 2012 году денежное довольствие было существенно повышено, кардинально решен квартирный вопрос, вырос престиж службы. Логично было ожидать искоренения в армейской среде позорных явлений казнокрадства, коррупции и банального воровства. Однако по итогам того переломного года были привлечены к ответственности более 40 тысяч нарушителей в погонах. Почти каждое пятое преступление имело коррупционную направленность, ущерб превысил семь миллиардов рублей. За коррупционные посягательства на военное имущество и бюджетные средства осуждены три высших, 210 старших офицеров, в том числе 64 командира войсковых частей и начальника учреждений.
Как видно, снижения преступности в разы не произошло. Может быть, во всем виноват тогдашний министр обороны Анатолий Сердюков, сумевший разложить подчиненных своим примером? Однако рост офицерской преступности начался до его назначения на высокую должность.
Липкие руки
Причина кроется вовсе не в бедственном материальном положении людей, носящих погоны. Она в духовно-нравственной сфере, загнанной на периферию сознания офицеров, мыслящих зачастую иными, приземленными категориями.
В России служба испокон веков воспринималась как самопожертвование и большая ответственность. За примерами ходить далеко не надо: их в нашей истории достаточно.
И мы знаем, что правительство никогда особенно не баловало служивое сословие высокими окладами, что не снижало, однако, престижа этой деятельности, особенно среди офицеров. Армия никогда (не считая горстки неистребимых, как тараканы, казнокрадов) не воспринималась как место обогащения. Скорее наоборот: поступая на военную службу, дворянин или казак нес еще и определенные расходы. Взамен она давала честь, славу, награды и чины – то, что делает мужчину самодостаточным. То, чего сегодня не хватает сильной половине человечества, не только в России.
В наше время идеалы прошлого, воспринятые через искаженную призму дня сегодняшнего, кому-то кажутся устаревшими, если не смешными. Честь и слава перестают доминировать в шкале ценностей элиты общества – военнослужащих. Награды утратили высокий статус – их горстями раздают различные коммерческие структуры и общественные организации либо предлагают через торговую сеть.
Офицеры все чаще ищут славы, достигаемой не службой, а за счет приобретения, например, крутой иномарки – такой, какой нет ни у кого из сослуживцев, включая командира. Что говорить, если сегодня самый последний контрактник считает зазорным для себя не иметь машины, с приобретением которой он якобы попадает в некий круг избранных. Та же история со смартфонами, другими новинками технического прогресса, число которых растет как снежный ком, а цель их производителей очевидна: заставить обывателя постоянно покупать, меняя старые модели на новые, более продвинутые, крутые. Как в таких условиях жить офицеру-потребителю, вдруг осознавшему, что у него устаревшее авто или айфон? А на подходе уже новые чудеса техники – конвейер под лозунгом «Потребители всех стран, соединяйтесь!» работает исправно.
Легендарный генерал М. Скобелев считал: «Влияние на нравственную сторону лиц и частей в военном деле должно стоять на первом плане». Потребителю, стяжателю, эгоисту чуждо любочестие. В бездуховном, насквозь материалистическом обществе эти пороки нечем ограничить, им нечего противопоставить. В свое время, еще в 60-х годах ХХ века эту тенденцию заметил живший в эмиграции полковник Генерального штаба русской армии, талантливый публицист Е. Месснер. В работе «Дух офицеров в материалистическую эпоху» он писал: «Если иные группы граждан могут в своей среде терпеть своекорыстие, шкурничество, беспринципную изворотливость, циничный эгоизм, то в офицерском корпусе такие явления не могут быть терпимыми: офицерство должно быть доблестным». Увы, подобные призывы так и не были услышаны «красными» по менталитету командирами, и в итоге ослабленное атеизмом, разочарованное «самым верным в мире учением» офицерство вкатилось в рынок, не готовое к серьезным искушениям.
Сегодня люди с психологией потребителя составляют значительный процент среди офицерства. Они вступают в противоречие с представителями партии служак, но поскольку с каждым годом романтиков, чтущих и хранящих традиции, все меньше, а «потребленцев», наоборот, больше, чаша весов неумолимо склоняется в сторону последних.
Кому служим
Проблемы сегодняшней армии в том, что она утратила инерцию воспитания доблести и бескорыстия в офицерах, уступив инициативу рынку, допустив укоренение в своих рядах духа стяжательства, корыстолюбия и производного от них бесчестия.
Путей выхода из этой ситуации несколько, но все они должны решаться в связке с проводимой государством общей информационной политикой. Основой может стать подписанный Владимиром Путиным в последний день ушедшего года указ № 683 «О стратегии национальной безопасности», в котором впервые в истории современной России на государственном уровне закреплен приоритет духовных ценностей над материальными. Этот посыл может и должен стать толчком для переформатирования, переосмысления информационно-воспитательной политики страны на всех этапах государственного и военного строительства. Опереться здесь можно на традиционные конфессии, ветеранские и общественные организации, военно-патриотические объединения, движения, исповедующие соответствующие взгляды. Наконец, должен быть на самом высоком уровне востребован богатейший пласт научно-публицистического наследия офицеров русской императорской армии. И третий момент, наиболее сложный – необходимо поднимать вопрос о запрете пропаганды преобладания материального над духовным и вечного над временным, культивирования гедонизма.
А пока, слушая или читая выступления иных военачальников, отвечающих «за дисциплину», чувствуешь непонимание глубины проблемы. Вставляя в доклад ставшую расхожей фразу Суворова «Честь моя превыше всего. Покровитель ей Бог!», отдают ли они себе отчет, что великий полководец не случайно помянул имя Господа?
Роман Илющенко
подполковник запаса