В конфликт на юго-востоке Украины вмешиваются добровольцы США и Западной Европы
Придется еще раз повторить: заявления, время от времени озвучиваемые российскими политиками ультралиберальных взглядов типа «проблема военного решения не имеет» и «все войны заканчиваются миром», к действительности отношения не имеют. Войны заканчиваются только одним – сокрушительными поражениями одних и блистательными победами других. Если же появилось словосочетание «военного решения нет», значит, у одной из сторон конфликта попросту нет сил для победоносного завершения войны. А если какое-то вооруженное противоборство и заканчивается вроде как вничью, так это разве что за полным истощением военных возможностей обеих сторон. Разумеется, возможны варианты с некимии весьма незначительными отклонениями от этой генеральной линии.
Вначале о ближайших и дальнейших задачах сторон конфликта на юго-востоке Украины.
Для киевского руководства и ближайшей, и дальнейшей, и неизменной целью на исторически обозримый срок является только одно: восстановление территориальной целостности страны любым путем, в первую очередь военным. Стратегическая задача – смести с лица земли вооруженные формирования юго-востока. Ожидание переговоров, изменения конституции Украины в нужном для непризнанных территорий ключе, федерализации юго-востока – все это из области исключительно предположений и игры воображения. Карфаген (то есть сепаратистский юго-восток) должен быть разрушен – и этот тезис, без всякого сомнения, будет главенствующим во всей украинской внешней и внутренней политике. Придерживаться сегодня иных взглядов среди элиты незалежной означает немедленное политическое самоубийство. Пока сил и средств, чтобы решить проблему военным путем, у Киева нет. Но это вовсе не означает отказ украинского руководства от политики военного сокрушения юго-востока.
“ На юго-востоке Украины сражаются две советские армии: одна – образца 1991 года, другая – несколько модернизированный вариант ”
Надо прямо сказать, что в целом внешне- и внутриполитические задачи Украины на юго-востоке понятны и логичны.
Сложнее с непризнанным юго-востоком. Тут все гораздо туманнее. Требовать самоопределения этих территорий можно, но что дальше? Как жить на этом клочке суши, если практически невозможно обеспечить экономическую, финансовую и всякую другую независимость юго-востока (а точнее, двух рваных и исключительно фигуристых кусков Донецкой и Луганской областей)? Требовать федерализации тоже теоретически допустимо, но ее никогда и ни при каких обстоятельствах не предоставит официальный Киев. Возвращаться в незалежную? Но уже пролито столько крови, масштаб разрушения инфраструктуры региона просто потрясает и пропасть между сторонами конфликта так велика, что вряд ли это возможно без последующих погромов и массовых расстрелов инсургентов со стороны центральной украинской власти. В общем, полный цугцванг – что делать, неясно никому, и каждый следующий шаг может только ухудшить положение. Похоже, политическая линия у юго-востока в этих условиях может быть только одна – прикрываясь словесным флером, тянуть время. А там, глядишь, что-нибудь и произойдет.
В этой связи не стоит забывать об одном важном обстоятельстве. В прогнозировании будущего футурологами всех мастей зачастую используется один и тот же прием. С точки зрения представителя зенитных ракетных войск, каковым в прошлом являлся автор, – это гипотеза о прямолинейном и равномерном движении цели. Значительная часть прогнозов строится именно на этом постулате.
Но есть и теория «Черного лебедя». Ее автор – Нассим Николас Талеб, написавший о ней книгу «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости». Теория рассматривает труднопрогнозируемые и редкие события, которые влекут значительные последствия.
Иными словами, процессы реального мира невозможно описать с точки зрения одной лишь математики, применяя даже самые совершенные модели. С какого-то момента все и вся может пойти вопреки прогнозам, исключительно наперекосяк. Похоже, именно на этом строится невысказанная политическая линия юго-востока – выждать. А там видно будет. Хорошо это или плохо – покажет только время.
Сегодня на юго-востоке Украины действует режим прекращения огня. Но все стороны конфликта, похоже, отдают себе отчет в том, что это далеко не конец, а скорее всего лишь пауза перед летней кампанией.
Теперь перейдем к гипотетическим сценариям развития обстановки на юго-востоке Украины (подчеркнем особо – сценариям исключительно из области гипотез и предположений).
Что представляет собой война на юго-востоке с точки зрения военного искусства?
По сути дела сражаются две советские армии. Одна – образца 1991 года (это вооруженные силы Украины), другая – несколько модернизированный вариант все той же Советской армии – лучше подготовленной в оперативно-тактическом отношении, укомплектованной более грамотными специалистами, качественнее управляемой. Причем с последнего времени вооруженное противоборство осуществляется исключительно на земле – силами только общевойсковых частей и подразделений. Своих военно-воздушных сил у юго-востока нет, а украинские – и прежде немногочисленные – ВВС в ходе конфликта постепенно сошли на нет. Исправных самолетов и подготовленных летчиков у незалежной практически не осталось. Немало подобному развитию обстановки поспособствовали добровольцы юго-востока на штатной технике ПВО. Иногда в этих же целях умело и достаточно незаметно действовали и отпускники на своих самолетах. Но с точки зрения военного искусства вооруженное противоборство на юго-востоке – всего лишь несколько модернизированный вариант Второй мировой на ее заключительном этапе. Ни та, ни другая сторона не явила ни нового вооружения и военной техники, ни новых приемов и способов ведения вооруженной борьбы.
Как известно, на стороне юго-востока сражаются добровольцы-отпускники. Как правило – на своем штатном вооружении. А теперь предположим такой вариант (опять-таки чисто гипотетически, почему нет), что в состав вооруженных сил Украины начали прибывать добровольцы и отпускники из США и Западной Европы, причем тоже на своем штатном вооружении.
Начнем с военно-воздушных сил. Предположим, на аэродромы Харькова, Полтавы, Днепропетровска, Запорожья стали приземляться F-15, F-16, F-22, А-10, «Панавиа Торнадо», Е-8А, Е-3А. Прежние опознавательные знаки и бортовые номера закрашены, на их место нанесены трезубцы и желто-голубые знамена Украины. До этого многочисленными эшелонами на украинские авиабазы завезены топливо и самые современные авиационные средства поражения.
В Черном море у берегов на протяжении последних 140 лет проституирующей в политическом отношении Болгарии развернуты три АУГ (авианосные ударные группы). Типовой состав каждой – один атомный ударный авианосец, два-три крейсера УРО, три-четыре эсминца УРО, три-четыре ударные АПЛ.
В районе Мариуполя, Павлограда, Изюма, Лозовой разгрузились бронетанковые и механизированные дивизии добровольцев с Запада, укомплектованные танками «Абрамс», «Леопард», «Леклерк», БМП «Мардер» и «Брэдли», современной артиллерией.
Кроме того, следует упомянуть про добровольческие части и подразделения (тоже укомплектованные отпускниками США и Западной Европы) РЭБ, связи, беспилотных летательных аппаратов и пр., и пр. Не забудем также про добровольческие части тыла и технического обеспечения, без которых немыслима современная война.
Теперь вопрос. Долго ли продержатся вооруженные формирования юго-востока, если в войну вступит качественно иной противник, на соединения и части ЛНР и ДНР обрушится град современных авиационных средств поражения – противобункерных бомб, бомб с лазерным и спутниковым наведением, боевых частей крылатых ракет воздушного и морского базирования? Если боевые порядки будут атакованы новейшими боевыми бронированными машинами и артиллерией? А действия всего этого военного великолепия станут обеспечиваться не имеющей даже приблизительного мирового аналога американской разведкой всех видов? Причем самолеты добровольцев Запада будут гоняться за каждыми БМП, орудием, танком частей и соединений юго-востока, бомбить отдельно взятый окоп, огневую точку, позицию миномета. И поражать цели с промахами, соизмеримыми с размерами самого окопа.
Повторим вопрос: сколько продержатся вооруженные формирования юго-востока? Сутки? Двое? Неделю? Ответ, к сожалению, такой: хорошо, если несколько часов.
Конечно, добровольцев с юго-востока могут поддержать их старшие товарищи – Вооруженные Силы Российской Федерации. И вот именно в этот момент – пожалуйте бриться – начало третьей мировой войны.
Такой вариант событий – хрустальная мечта современного украинского руководства. Но англосаксонская кровь слишком дорога, чтобы проливать ее за будущее счастье каких-то полудиких украинцев. Поэтому подобный вариант развития событий все же следует оценивать как игру слишком разогретого воображения.
А если все-таки продолжить фантазировать и попробовать представить, как может выглядеть развитие подобного конфликта на Юго-Западном стратегическом направлении, если в него под тем или иным флагом включатся все заинтересованные стороны.
Сразу скажем – успех вооруженного противоборства с применением только обычных средств поражения в этом случае очевиден. Он, безусловно, будет на стороне Запада. К сожалению, современная Российская армия еще мало чем качественно отличается от советской предшественницы образца 1991 года. И новейшего вооружения, отвечающего высоким требованиям XXI века, в ней не так уж и много.
К примеру, у нас до сих пор нет ни одного оперативного объединения ВВС (впрочем, уже нет и самих ВВС как вида Вооруженных Сил), укомплектованного современными самолетами с запасом новейших авиационных средств поражения хотя бы на 30 суток ведения боевых действий.
Черноморский флот сегодня, к большому сожалению, – филиал Центрального военно-морского музея. По кораблям ЧФ можно изучать историю советского кораблестроения 60–70-х годов.
Да и общевойсковых соединений и частей, если собрать все, что есть на территории бывшего СКВО, получится не более 1,5 армейского корпуса (по западным стандартам). 1-й Украинский фронт из имеющегося комплекта сил и средств явно не сформируешь. Резервов оперативного характера на территории округа нет. То есть оперативно-стратегические задачи имеющимся на ЮЗСН соединениям и частям явно не по силам.
Добавим для понимания остроты ситуации только одно: если на каждом американском авианосце по четыре – шесть специализированных самолетов РЭБ, то у нас во всех ВВС нет ни одной подобной машины.
Следует отметить еще один очень важный момент – оперативное оборудование театра военных действий на Юго-Западном стратегическом направлении весьма мало отвечает задачам успешного ведения боевых действий. Аэродромная сеть, количество и качество шоссейных и железных дорог далеко не в полной мере отвечают требованиям ведения вооруженного противоборства. Достаточно заметить, что некоторые железные дороги проходят по территории Украины и именно на ЮЗСН находится знаменитый четырехугольник, в котором вообще нет железных дорог. Словом, первая рокадная железная дорога идет через Украину, а следующая – только через Волгоград. А как известно, где заканчивается железная дорога, там и заканчивается война.
Что касается расквартирования соединений, частей и подразделений ВС РФ на ЮЗСН, то они располагаются в основном на фондах СКВО советского времени. В те времена это был округ в глубоком тылу с небольшим набором частей и соединений сокращенного состава и кадра. Положение в этом плане с 1991 года изменилось незначительно. Но теперь соседом округа является наиболее воинственно и антироссийски настроенная страна – современная Украина.
Возникает вполне закономерный вопрос: чем занимались последние 20 лет? Этот период в жизни отечественных Вооруженных Сил еще ждет своего беспристрастного историка. Пока конспективно можно сказать следующее. Вся сила в 1990–2000 годах, пожалуй, ушла в непрерывные организационно-штатные мероприятия. Типа: сформировать, затем то же самое расформировать, потом его же восстановить, снова расформировать, а попутно с целями исключительно оптимизации и улучшения организационной структуры обнулить военную науку и образование, срубить под корень военные академии под благовидным предлогом их передислокации, в ходе непрерывных сокращений и переформирований растерять ценные кадры. Всего два слова – «реформа» и «оптимизация» – по вредоносности воздействия на жизнь Вооруженных Сил сравнимы, пожалуй, только с последствиями нанесения серии МРАУ (массированного ракетно-авиационного удара).
Пожалуй, если смотреть на дело критически, качественно нового так ничего и не создали (во всяком случае это вопрос дискуссионный). Топтались, по сути дела, более 20 лет на месте, в то время как другие страны совершили рывок в военном деле. Если и наметилась положительная динамика, то только с приходом в Минобороны Сергея Шойгу.
И кто-то же за это должен отвечать – хотя бы в плане объективного анализа состояния дел. Попробуем перебрать министров обороны последних лет – от Павла Грачева до Анатолия Сердюкова.
Кого из них можно назвать «видным строителем Вооруженных Сил современной России»? Или вписать строчку в служебную аттестацию: «Талантливый военный теоретик, внес существенный вклад в укрепление оборонного могущества государства»? Наконец, «разработал, учредил, ввел, принял на вооружение»?
Попытаемся включить в их характеристики следующие строчки:
- «необыкновенная собранность, пытливый ум, аналитические способности, умение делать правильные опережающие выводы»;
- «творческий ум и замечательная память, умение быстро схватывать обстановку, предвидеть развитие событий»;
- «обладал богатым боевым опытом, широкой эрудицией, высокой оперативно-стратегической подготовкой, отдавал все силы подготовке и воспитанию военных кадров, развитию военной науки»;
- «отличался глубоким знанием дела, упорным повседневным трудом, высокой культурой и личным обаянием»;
- «преданность делу, высокий профессионализм, интеллигентность».
Представив линейку вышеупомянутых руководителей, можно констатировать – практически ничего не подходит, однако. Или подходит, но очень мало. В лучшем случае все перечисленные персоны занимались только одним – «слить-разлить», а потом и сократить. Но суд истории беспристрастен – как бы ни раздувал щеки и лохматил брови имярек в прошлом, характеристику ему будут писать отнюдь не генералы для особых поручений из его ближайшего окружения.
В качестве заключения. Что же делать отечественным Вооруженным Силам в случае подобного развития конфликта? Заявить об угрозе применения тактического ядерного оружия? Типа: если не остановитесь, мы ударим по украинским АЭС, объектам химической промышленности, каскаду ГЭС на Днепре с целью создания зон затопления и разрушения. Но это, как известно, палка о двух концах. Да и дальнобойных средств доставки ТЯО не так уж много. Ведь своими же руками уничтожили наиболее нужный класс ракет для обороны страны – РСМД.
Разумеется, все описанное и перечисленное не более чем домыслы, фантазии и гипотезы.
А вывод из украинского кризиса может быть только один – ни при каких обстоятельствах нельзя допустить втягивания в конфликт на юго-востоке Вооруженных Сил Российской Федерации.
Наша страна, армия и флот, надо объективно заметить, еще не готовы к масштабному вооруженному противоборству с применением только обычных средств поражения. Если перебрать все критерии готовности государства к войне (подготовка Вооруженных Сил, подготовка экономики страны, подготовка территории страны в интересах ВС РФ, подготовка населения страны к обороне), то по большинству из них имеются весьма существенные проблемы.