55 лет тому назад наш советский народ лично посетил космос. Если во всей этой истории и есть что-то загадочное — так это то, что наше первенство в космосе оказалось для многих сюрпризом.
Александр Засядько
Чтобы понять, в чём вообще историческая разница между русской космонавтикой и всей остальной — стоит вспомнить, например, что в начале XIX века, в то время как английский изобретатель-ракетчик У. Конгрив думал о том, как эффективнее обстреливать своими изобретениями вражеские объекты, русский ракетчик генерал А. Засядко уже высчитывал, сколько пороху нужно, чтобы ракета попала на Луну.
Виктор Мараховский о космосе в нашей культуре:
Или можно вспомнить, кем и как в мире был создан один из первых проектов управляемого полёта на ракете. Он был написан поповичем, народовольцем, террористом и участником покушения на Александра II Кибальчичем в тюремной камере за несколько дней до казни.
Этот эпизод при всей своей трагичности также продемонстрировал, что отечественные мечтатели были решительными практиками — мечты требовали практического воплощения.
После прихода технократов-мечтателей к власти русский космос стал делом времени.
Настоящим нашим соперником в этом деле, по сути, были никакие не американцы, а другой тип практичных мечтателей — германский. Но немецким романтикам реактивных двигателей не повезло исторически: государство, которое запустило их ракеты впервые на 170-километровую высоту, было ликвидировано как несовместимое с жизнью человечества в 1945 г.
Собственно, именно поэтому американцам пришлось хвататься за помощь В. фон Брауна после того, как Советский Союз внезапно, спустя каких-то 12 лет после опустошившей его войны, запустил в космос первый искусственный спутник. Американские военные были люди практические и работали больше над планами массового засыла на СССР «летающих крепостей» с ядерными бомбами. Мысль о том, что русские в этот момент уже лезут в космическое пространство, оказалась для них в целом сюрпризом и породила «спутниковый кризис», сопровождавшийся паникой и увеличением космического бюджета США в десятки раз.
А затем пришёл апрель 1961-го, очередной юбилей которого мы сегодня справляем.
По большому счёту — это был всего лишь неизбежный этап в развитии отечественной космонавтики: спутники уже летали, Белка и Стрелка уже вернулась, а впереди были ещё полёт черепах вокруг Луны, и выход Леонова в открытый космос, и станция «Мир». Ю.А. Гагарин, простой железный русский лётчик-испытатель с железными нервами, вместо пафосной речи про гигантский прыжок для человечества буднично сказал «Поехали».
…Это всё было 55 лет назад.
Сегодня, по представлениям тогдашних что русских, что американских футурологов, мы должны бы были уже ходить по Марсу, а на Луну летать как на работу.
Но по факту — пилотируемая космическая гонка прекращена, хотя время от времени возникают громкие обещания вот-вот развязать её заново. Есть лунная программа КНР, есть российско-европейская марсианская программа, и США тратят ежегодно несколько миллиарды на что-то своё. Но практически над Землёй по-прежнему висит одинокая обитаемая орбитальная станция, на Луне людей не было уже больше сорока лет, а «частные космические корпорации» соревнуются в том, кто первым предоставит орбитальный аттракцион за доступные пару сотен тысяч долларов сразу большой группе туристов.
Разумеется, продолжается исследование Солнечной системы — но делают это недорогие, величиной с комод необитаемые автоматы. Так практичнее.
И эта практичность будет продолжаться, видимо, ещё долго — потому что вот уже четверть века крупнейшие державы планеты одинаково не настроены выбрасывать гигантские суммы на чистую мечту.
Однако мы остаёмся собой — и поэтому с такой жадностью читаем, например, новости о совместном заявлении Росатома и Роскосмоса о разработанном-таки ядерном ракетном двигателе, который позволит космонавтам долететь до Марса за полтора месяца и вернуться.
Мы ведь по-прежнему народ-Гагарин. Нам очень нужен космос.
Автор: Виктор Мараховский